Жил-был Бархатный Кролик, и сначала он был действительно роскошен. Он был жирным и выпуклым, каким и должен быть кролик; его мех был в коричневых и белых пятнах, у него были настоящие усы из ниток, и уши, подшитые розовым сатином. Рождественским утром, когда он сидел на вершине чулка с подарками для Мальчика, с веточкой падуба между лап, эффект был поистине очарователен.
В чулке были и другие вещи - орехи, апельсины, и игрушечная машина, и шоколадный миндаль, и заводная мышь, но Кролик был лучше всех. Как минимум в течение двух часов Мальчик любил его, а затем Тети и Дяди прибыли к обеду, и наступило великое шуршание папиросной бумаги и разворачивание пакетов, и в волнении от рассматривания новых подарков, Бархатный Кролик был забыт.
Рождественское утро
Долгое время он жил в игрушечном буфете на детском этаже, и никто особенно о нем не вспоминал. Он был от природы застенчив, и, поскольку был сделан всего лишь из бархата, некоторые из более дорогих игрушек обходились с ним весьма пренебрежительно. Механические игрушки намного превосходили его, и каждая смотрела свысока. Они были полны современных идей, и притворились настоящими. Модель лодки, пережившая два сезона и потерявшая большую часть краски, переняла их тон, и никогда не упускала возможности намекнуть на его оснащение в технических терминах. Кролик не претендовал на то, чтоб быть моделью чего-либо - он не знал, что настоящие кролики существуют, он думал, все они заполнены опилками как он, и понимал, что опилки - весьма устарели и лучше никогда не упоминать о них в современных кругах. Даже Тимоти - деревянный лев на шарнирах, сделанный пленными солдатами, который должен был бы обладать более широкими взглядами, и тот - задрал нос и кичился своими связями с Правительством. Среди них бедный маленький Кролик был обречен чувствовать себя незначительным и банальным, и единственным, кто был добр к нему, был Кожаный Конь.
Кожаный Конь жил в детской дольше, чем кто бы то ни было. Он был таким старым, что его коричневая шкура была вся плешивая и в заплатах, в швах просвечивали внутренности, и большинство волос из его хвоста было выдернуто и пошло на то, чтоб нанизывать бусы. Он был мудр: он видел, как длинная череда механических игрушек прибывает хвастать и важничать, как скоро ломаются их ходовые пружины, и как они исчезают. Он знал, что все они были всего лишь игрушками, и никогда не могли бы превратиться во что-то иное. Детское волшебство - очень странное и удивительное, и только те игрушки, которые стары, мудры и опытны как Кожаный Конь, понимают о нем всё.
- Что значит быть настоящим? - спросил однажды Кролик. - Связано ли это со всем этим тарахтеньем внутри и торчащей снаружи ручкой?
- Настоящее не в том, как тебя собрали, - ответил Кожаный Конь. - Это то, что с тобой случается. Когда ребенок тебя долго любит - не просто играет, а по-настоящему любит, ты становишься настоящим.
- А это больно?- спросил Кролик.
- Иногда, - ответил Кожаный Конь, потому что всегда говорил правду. Но когда ты настоящий, ты не возражаешь, если иногда больно.
- Происходит ли это сразу, как когда тебя заводят, - спросил Кролик, - или кусочек за кусочком?
- Это происходит не сразу, - сказал Кожаный Конь. - Ты становишься. На это нужно много времени. Именно поэтому это нечасто случается с ребятами, которые легко ломаются, у которых острые углы или которые требуют слишком бережного обращения. Обычно к тому времени, как ты становишься настоящим, большинство твоего меха от тебя отлюблено, глаза выпали, суставы болтаются и лапы держатся на соплях. Но такие вещи совсем не имеют значения, потому что, как только ты настоящий, ты не можешь быть уродливым, кроме как для людей, которые ничего не понимают...
- Я полагаю, ты настоящий? - спросил Кролик. И тут же подумал, что лучше бы он не говорил этого, ведь Кожаный Конь, возможно, чувствителен. Но Кожаный Конь только улыбнулся.
Кожаный Конь рассказывает свою историю
- Дядя Мальчика сделал меня настоящим, - сказал он. - Это было много лет назад, но как только ты стал настоящим, ты не можешь стать игрушечным снова. Это длится всегда.
Кролик вздохнул. Он подумал, как много, должно быть, пройдет времени, пока это волшебство под названием "настоящесть" случится с ним. Он не мог дождаться, когда станет Настоящим, чтобы знать на что это похоже. И всё же мысль о жизни потертым, потерявшим глаза и усы - была скорее грустна. Он хотел бы, чтобы он мог стать настоящим без этих неприятных вещей, случающихся с ним.
Детской заправляла личность по имени Нана. Иногда она не замечала игрушек, валяющихся вокруг, а иногда, по неясной причине, налетала подобно сильному ветру и зашвыривала их далеко в буфет. Она называло это "уборка", и все игрушки ненавидели это, особенно оловянные. Кролик не особенно переживал, потому что, куда бы его не кинули, он падал мягко.
Однажды вечером Мальчик собирался в кровать и никак не мог найти фарфоровую собаку, которая всегда спала с ним. Нана торопилась, слишком уж много хлопот - искать фарфоровую собаку, когда время идти спать - так что она просто оглянулась по сторонам, и увидев открытую дверь игрушечного буфета, сделала налёт.
- Так, - сказала она - бери своего старого Банни! Он будет спать с тобой! - Она вытащила Кролика за одно ухо и вложила в руки Мальчика.
Этой ночью, и много ночей потом, Бархатный Кролик спал в кровати Мальчика. Сначала он нашел это скорее неудобным, потому что Мальчик обнимал его очень сильно, и иногда ворочался на нем, и иногда запихивал глубоко под подушку, так что Кролик едва мог дышать. Еще он очень скучал по тем долгим ночным часам при лунном свете в детской, когда весь дом молчал, а они разговаривали с Кожаным Конем. Но очень скоро он полюбил это, а Мальчик привык говорить с ним, и делал для него отличные туннели под одеялом, которые, говорил он, совсем как те, в которых живут настоящие кролики. У них были замечательные игры шепотом, когда Нана уходила ужинать и оставляла ночник гореть на каминной полке. И когда Мальчик тихо задремывал, Кролик оказывался прижатым к его маленькому теплому подбородку и мечтал, чтобы руки Мальчика оставались плотно сомкнутыми вокруг него всю ночь.
Так шло время, и маленький Кролик был очень счастлив - настолько, что никогда не обращал внимания на то, что его красивый бархатный мех протирался и протирался всё больше, хвост рвался, а розовая краска на носу, куда Мальчик целовал его, стиралась.
Наступила весна, они проводили долгие дни в саду, и куда бы Мальчик ни шел, Кролик шел с ним. У него были поездки в тачке, пикники на траве, и прекрасные волшебные норы, вырытые для него в малиновых зарослях за палисадником. И однажды, когда Мальчика внезапно позвали пить чай, Кролик остался на лужайке, и лежал там долго-долго, и только когда уже совсем стемнело, Нане пришлось прийти за ним и искать со свечкой, потому что Мальчик не мог заснуть без него. Он был весь мокрым от росы и весь в земле от лазанья в норах, которые Мальчик сделал для него в клумбе, и Нана, ворча, вытерла его краешком передника.
Весенние Дни
- Держи своего старого Банни! - сказала она - Только подумайте, столько суеты из-за игрушки!
Мальчик приподнялся в кровати и протянул руки.
- Дай мне моего Кролика! - сказал он. - Ты не должна говорить так! Он не - игрушка. Он настоящий!
Когда маленький Кролик услышал это, он был счастлив - то, что сказал ему когда-то Кожаный Конь, стало, наконец, правдой. Детское волшебство случилось с ним, и он больше не был игрушкой. Он был Настоящим. Мальчик сам сказал это.
Этой ночью он был слишком счастлив, чтобы спать, любовь клокотала в его маленьком опилочном сердце так сильно, что чуть не разорвала его. И в его пуговичных глазах, давно потерявших блеск, появился взгляд мудрости и красоты, так что даже Нана, взяв его следующим утром, обратила на это внимание: "Клянусь, у старого Банни весьма знающий вид!"
Это было чудесное лето!
Возле дома, где они жили, был лес, и долгими июньскими вечерами Мальчику нравилось ходить туда играть после чая. Он брал Бархатного Кролика с собой, и перед тем, как идти собирать цветы, или играть в разбойников среди деревьев, он всегда делал Кролику маленькое гнездо где-нибудь в папоротниках, где ему было бы спокойно - он был добросердечным мальчуганом и хотел, чтобы Кролику было удобно. Однажды вечером, в то время как Кролик лежал там один, наблюдая муравьев, бегающих вперед-назад между его бархатными лапами в траве, он увидел, как два незнакомых существа вылезли из высокого папоротника рядом с ним.
Они были кроликами, как и он сам, только очень пушистыми и новехонькими. Они, должно быть, были сделаны очень хорошо - их швов вообще не было видно, и они странным образом меняли форму, когда двигались; только что они были длинными и тонкими, а в следующий миг - жирными и выпуклыми, вместо того чтоб всё время быть одинаковыми. Мягко ступая лапками по земле, они подобрались к нему очень близко и подергивали носами, пока Кролик внимательно разглядывал их, пытаясь увидеть торчащий из них заводной механизм - он знал, что все те, кто прыгают, имеют что-нибудь, чтобы их заводить. Но он не видел этого. Очевидно, они были совершенно новым видом кроликов.
Летние Дни
Они уставились на него, маленький Кролик уставился на них тоже. Всё это время их носы шевелились.
- Почему ты не идешь играть с нами? - спросил один из них.
- Я не хочу, - сказал Кролик. Он не хотел объяснять, что у него нет заводного механизма.
- Эй! - сказал пушистый кролик, - но это проще простого! - и он исполнил большой прыжок боком и стал на задние лапы.
- Не верю, что и ты так можешь! - сказал он.
- Я могу! - сказал маленький Кролик. - Я могу прыгнуть выше, чем что-либо! - он имел в виду, когда Мальчик подбросит его, но не хотел говорить этого.
- Ты можешь прыгнуть на задних лапах? - спросил меховой кролик.
Это был ужасный вопрос, ведь Бархатный Кролик не имел никаких задних лап вообще! Его задняя часть была сшита одним куском, как игольница. Он всё еще сидел в папоротниках, и надеялся, что другие кролики этого не заметят.
- Я не хочу! - сказал он снова.
Но у диких кроликов очень зоркие глаза. Один из них вытянул шею и посмотрел.
- У него нет никаких задних лап! Кролик без задних лап! - и он рассмеялся.
- У меня есть! - закричал маленький Кролик. - У меня есть задние лапы! Я сижу на них!
- Тогда вытяни их и сделай как я! - сказал дикий кролик. И он стал кружиться и танцевать, пока у маленького Кролика не закружилась голова.
- Мне не нравится танцевать. - сказал он - Я лучше посижу.
Но больше всего в этот момент он хотел танцевать, новое веселое чувство овладело им - и он бы отдал всё на свете, за то, чтобы прыгать как эти кролики.
Незнакомый кролик прекратил танцевать, и подошел поближе. Он подошел так близко, что его длинные усы щекотали ухо Бархатного Кролика, а затем он внезапно наморщил нос, выпрямил уши и отпрыгнул.
- Он неправильно пахнет! - воскликнул он. - Он вообще не кролик! Он не настоящий!
- Я Настоящий! - возразил маленький Кролик. - Я Настоящий. Мальчик так сказал! И он расплакался.
Тут послышался звук шагов - Мальчик прошел рядом, и с мягким звуком лап и вспышкой белых хвостов, два незнакомых кролика исчезли.
- Вернитесь и поиграйте со мной! - звал маленький Кролик. - Эй, вернитесь же! Я знаю, что я Настоящий!
Но не было никакого ответа, а только маленькие муравьи бегали туда-сюда, и папоротник нежно качался, там, где скрылись два незнакомца. Бархатный Кролик был один.
- Боже! - думал он. - Почему они так ушли? Почему не могли остаться и поговорить со мной?
Он еще долго лежал, глядя на папоротники, и надеясь, что они вернутся. Но они так и не вернулись. Солнце село низко, и маленькие белые мотыльки разлетелись, и Мальчик пришел, и отнес его домой.
Недели шли, и маленький Кролик стал очень старым и потертым, но Мальчик любил его так же сильно. Он любил его так сильно, что отлюбил ему все усы, и розовые уши превратились в серые, и коричневые пятна потускнели. Он даже начал терять форму, и едва ли был похож на кролика - разве что для Мальчика. Для него он всегда был красив, и это всё, что заботило маленького Кролика. Он не думал, как выглядит для других людей, потому что детское волшебство сделало его Настоящим, а когда ты Настоящий, изношенность не имеет значения.
А однажды Мальчик заболел.
Его лицо пылало, он разговаривал во сне, и его тельце было таким горячим, что жгло Кролика, которого он обнимал. Незнакомые люди пришли в детскую, и свет горел всю ночь - среди всего этого маленький Бархатный Кролик лежал, скрытый от глаз под одеялом, и боялся пошевелиться, чтобы они не нашли его и не забрали - он знал, что нужен Мальчику.
Это было долгое утомительное время, Мальчик был слишком болен, чтобы играть, и маленький Кролик находил это скорее нудным - ничего не делать целый день. Но он терпеливо свернулся калачиком, и ждал, когда же Мальчик снова будет здоров, и они выйдут в сад среди цветов и бабочек, и будут играть в их замечательные игры в малиновых зарослях, как раньше. Он планировал все эти восхитительные вещи, и пока Мальчик был в полусне, он подкрался поближе к подушке и шепнул их ему на ухо. И лихорадка, наконец, отступила, и Мальчик выздоровел. Он приподнялся в кровати и смотрел книжки с картинками, пока маленький Кролик лежал рядом, прижавшись к нему. И однажды они позволили ему встать и одеться.
Это было яркое солнечное утро, и окна стояли широко открытыми. Они отнесли Мальчика на балкон, закутанного в шаль, а маленький Кролик лежал среди простыней, думая.
Назавтра Мальчик собирался на побережье. Всё было готово, и сейчас осталось только выполнить предписания докторов. Они говорили об этом, пока маленький Кролик лежал под одеялом - только голова выглядывала - и слушал. Комната должна быть дезинфицирована, а все книги и игрушки, которыми Мальчик играл в постели, должны быть сожжены.
- Ура! - думал маленький Кролик. - Завтра мы поедем на берег моря! Мальчик часто говорил о побережье, он очень хотел увидеть большие волны, крошечных крабов и песчаные замки.
Вдруг Нана заметила его.
- А как насчет его старого Банни? - спросила она
- Что? - сказал доктор? - Это же масса микробов скарлатины! Сжечь сразу! Что? Ерунда! Купите ему нового. Этого у него больше не должно быть!
Тревожное время
Так маленький Кролик оказался в мешке со старыми книжками-раскрасками и прочим мусором, отправленным в конец сада, за птичник. Это было прекрасным местом, чтобы развести костер, только вот садовник был слишком занят. У него был картофель для посадки и зеленый горошек для сбора, но на следующее утро он обещал прийти пораньше и всё сжечь.
Этой ночью Мальчик спал в другой спальне, и новый кролик спал с ним. Это был роскошный кролик, из белого плюша с настоящими стеклянными глазами, но Мальчик был слишком взволнован, чтобы интересоваться им. Ведь завтра он собирался на побережье, и это само по себе было такой удивительной вещью, что он не мог думать ни о чем другом.
И в то время как Мальчик спал, мечтая о море, маленький Кролик лежал в углу за птичником среди старых книжек с картинками, и чувствовал себя покинутым. Мешок был оставлен развязанным, и немного извиваясь, он смог высунуть голову в отверстие и осмотреться. Он слегка дрожал - ведь он привык спать в нормальной кровати, а к этому времени его мех стал таким тонким и изношенным от объятий, что больше не защищал его. Рядом он увидел малиновые заросли, росшие высоко и плотно, как тропические джунгли, в тени которых он играл с Мальчиком их былыми утрами. И великая печаль овладела им. Он думал о тех долгих, залитых солнцем часах в саду, и как счастливы они были. Ему казалось, он видит их все, проходящие перед ним, каждый прекраснее другого: волшебные норы в клумбе, тихие вечера в лесу, когда он лежал в папоротниках и маленькие муравьи бегали по его лапам; удивительный день, когда он впервые узнал, что он Настоящий. Он думал о Кожаном Коне, таком мудром и добром, и том, что он сказал ему. О том, какой смысл быть любимым и утрачивать красоту, становясь Настоящим, если всё это заканчивается вот так? И слеза, настоящая слеза, стекла по его маленькому потертому бархатному носу и упала на землю.
А потом случилось нечто странное. Там, где упала слеза, из земли вырос цветок, таинственный цветок, подобного которому не было в саду. У него был стройный зеленый стебель цвета изумруда, а в центре стебля - бутон, похожий на золотой кубок. Это было так красиво, что маленький Кролик забыл плакать, и просто лежал, наблюдая это. И когда бутон открылся, из него вышла фея.
Она была самой красивой феей во всём мире. Её платье было из жемчуга и росинок, вокруг шеи и в волосах у неё были цветы, и лицо было похоже на самый совершенный цветок из всех. Она подошла близко к маленькому Кролику, взяла его в охапку и поцеловала в бархатный нос, весь мокрый от слёз.
- Маленький Кролик, - сказала она, - ты знаешь, кто я?
Кролик взглянул на ее, и ему показалось, что он видел её лицо раньше, но он не понимал, где.
- Я - Фея детского волшебства, - сказала она. - Я забочусь обо всех игрушках, которых дети любили. Когда они становятся старые и изношенные, и больше не нужны детям, я забираю их с собой, и превращаю в Настоящих.
- Разве я не был Настоящим раньше? - спросил маленький Кролик.
- Ты был настоящим для Мальчика, - сказала Фея, - потому что он любил тебя. Теперь ты будешь настоящим для всех.
Волшебный Цветок
И она подхватила маленького Кролика на руки, и полетела с ним в лес.
В лесу было светло от взошедшей луны. Лес был прекрасен, и ветви папоротника светились матовым серебром. На поляне между древесных стволов, дикие кролики танцевали со своими тенями на бархатной траве, но когда увидели Фею, то прекратили танцы и окружили её, глядя во все глаза.
- Я принесла вам нового товарища по играм, - сказала Фея. - Вы должны быть добры к нему и научить всему, что нужно знать в Кроликляндии, потому что он собирается жить здесь с вами всегда!
Она снова поцеловала маленького Кролика и положила его в траву.
- Беги и играй, маленький Кролик! - сказала она.
Но маленький Кролик сидел тихо - он никогда еще не двигался до этого момента. Когда он увидел всех этих диких кроликов, танцующих вокруг него, он внезапно вспомнил о своих задних лапах - он не хотел бы, чтобы они увидели, что он сделан из одного куска. Он не знал, что когда Фея поцеловала его в последний раз, она совершенно изменила его. И, возможно, он сидел бы так долго, боясь пошевелиться, если бы что-то не защекотало у него в носу. Не успев подумать, что делает, он поднял заднюю лапу, чтобы почесаться.
И тут он обнаружил, что у него действительно есть задние лапы! Вместо грязного бархата у него теперь был коричневый мех, мягкий и блестящий, его уши подрагивали сами по себе, а усы были такими длинными, что касались травы. Он один раз подпрыгнул, и удовольствие от использования задних лап было таким сильным, что он начал скакать по дерну, прыгая боком и кружась, как это делали остальные. От радости он так увлекся, что когда, наконец, остановился, чтобы найти Фею, она уже ушла.
Наконец, он был Настоящим Кроликом, он был дома, с другими кроликами.
Наконец-то! Наконец-то!
Прошла осень, зима и весной, когда дни стали теплыми и солнечными, Мальчик вышел поиграть в лес за домом. Пока он играл, два кролика выползли из папоротника и украдкой посмотрели на него. Один из них был полностью коричневым, а у второго были странные отметины под мехом, как будто когда-то давно он был пятнистым, и пятна все еще проглядывают. И в его маленьком мягком носе и круглых черных глазах было что-то очень знакомое, так что мальчик подумал про себя:
- Ой, он выглядит в точности как мой старый Банни, которого я потерял, когда болел скарлатиной!
Но он так никогда и не узнал, что это действительно был его Кролик, вернувшийся посмотреть на ребенка, который первым помог ему стать Настоящим.
