Такс - собака себе на уме, мельтешащая на коротких лапах с мордой конусом и еврейской тысячелетней скорбью в глазах.
В нашу деревню северную приезжал какой-то раздолбай-охотник с таксом Фердинандом, ушёл не в лес, а в запой на целый месяц. Примчались за ним друзья, увезли домой, а собаку Фердинанда забыли. И никто за ним не вернулся. Сволочи.
Поселился Фердинанд возле магазина - там людно и едой пахнет. Прятался ночами от холода под лавочкой, а когда магазин открывался, гипнотизировал взглядом селян. А селяне северные - самим жрать нечего, каждая копейка на счету, но люди добрые - кормить собаку не кормили, зато сдохнуть не дали.
Перед майскими мы, москвичи, приехали весёлою толпой. Все друг друга знаем, но у нас как в России - большая компания делится на маленькие, как на субъекты федерации. И живём мы в разных концах деревни в отдельных домиках по двое, по трое весной или семьями осенью - которые счастливые семьянины.
Мы в домике мом жили с другом Андрюхой, любителем собак. Пожалуй, единственный из всего большого нашего коллектива. Я - вы сами понимаете, собак не терплю. Запах от них мой нос чувствительный угнетает, лай немелодичный и громкий уши мои нежные режет, и своего мнения собаки не имеют.
Фердинанд - в деревне он давно уже сделался Федькой - почуял в нас родственные души и привязался, как к хозяевам. Делал вид, что исполняет собачью работу: типа, сторожит огород. Ко мне почему-то он привязался не меньше, а может и больше, нежели к собачнику Андрюхе. Вообще, он какой-то полукот по-натуре.
Ходил со мной в магазин. Смешно топотал рядышком, отвлекаясь то и дело на всё-всё-всё. Любопытный как коты, опять же. На выходе из магазина он начинал глядеть мне в глаза своей этой ветхозаветной скорбью и я несколько раз не выдерживал - покупал ему пару сосисок.
Вы когда-нибудь видели, как голодные таксы едят сосиски? Это нечто.
Они их всасывают в своё продолговатое тело подобно пылесосу.
Фыть! и сосиска исчезла.
Фыть! и вторая за ней.
(продолжение следует)
