Уже сто лет существует официальная версия о том, что великий композитор после исполнения 6-й ( "Патетической") симфонии в Петербургской филармонии зашел на Невском проспекте в ресторан Лейнера и, мучимый жаждой, попросил стакан воды. Именно в этом стакане, как утверждали медики, содержались микробы холеры, которыми заразился Чайковский и в скором времени скончался.
Однако некоторые такую версию смерти русского композитора начисто отвергают. Так, музыковед, русская эмигрантка, написавшая книгу, посвященную жизни великого симфониста, Орлова утверждала, что Чайковский умер вовсе не от болезни, он покончил жизнь самоубийством, поскольку его нетрадиционные сексуальные наклонности вызвали яркое неприятие в высшем обществе. Эта мысль не давала покоя и Доминику Фернандезу, французскому писателю, поклоннику творчества Чайковского, который, приехав несколько лет назад в Петербург, решил вплотную заняться изучением такой гипотезы. Французский писатель обратился в архивы, исторические музеи, библиотеки и тщательно исследовал все, что относилось к последним месяцам жизни Чайковского, когда он снял в Петербурге квартиру в доме на Малой Морской улице. Хотя писатель не получил прямых свидетельств в пользу своих догадок, появилась масса косвенных доказательств того, что Петр Ильич не мог скончаться от холеры. Будучи у смертного одра Чайковского, 20-летний Сергей Дягилев пишет, что композитора хоронили в открытом гробу. Из архивных источников Фернандез узнал, что это полностью противоречит петербургской традиции того времени погибших от холеры никогда не показывали публике, это было слишком опасно. Кроме того, познакомившись с обычаями обслуживания посетителей в ресторане Лейнера, Доминик однозначно утверждает в этом фешенебельном петербургском ресторане ни Чайковский, ни кто либо другой не мог заразиться холерой. Воду здесь подавали только в кипяченом, обеззараженном виде, и за всю историю этого заведения не было зафиксировано ни одного желудочно кишчного заболевания.
ЕСЛИ НЕ ХОЛЕРА, ТО ЧТО ЖЕ?
Сергей Дягилев вспоминает, что в дни прощания с Чайковским по Петербургу ходили упорные слухи о самоубийстве композитора. Об этом говорили оркестранты, которые разучивали и исполняли в петербургской филармонии его 6-ю симфонию. Они же последними видели композитора живым.
В этом последнем сочинении Чайковского, в отличии от многих других его произведений, весьма ощутимы предчувствия трагической развязки, неизбежного конца. Поговаривали о меланхолии и депрессии, в которой пребывал в тот день Чайковский. Обратившись в архив, можно увидеть, что во многих письмах музыканта, носивших личный характер, есть множество зачеркнутых строк. Немало писем после смерти Чайковского было просто уничтожено. Существовала так называемая семейная цензура, брат и сестра композитора были заинтересованы в том, чтобы скрыть истинные обстоятельства смерти Петра Ильича. Если бы разразился скандал, сочинения Чайковского исполнялись бы гораздо реже и семья лишилась бы значительных средств, которые получала в соответствии с авторскими правами.
Вторая волна цензуры возникла в годы советского режима. Чайковского представляли идеальным композитором со всех точек зрения, такова была правительственная политика. Как считает Доминик Фернандез, с Чайковским произошло следующее: высшее общество, до поры до времени закрывавшее глаза на гомосексуальные наклонности выдающегося человека, вдруг решило свести с ним счеты. Согласно уголовному кодексу, гомосексуализм в России преследовался по закону, и Александр IIIслывший большим моралистом, направил стрелы монаршего гнева в сторону одного из своих талантливейших подданных. "Со времен Сократа, приговоренного афинянами, это был из ряда вон выходящий случай, - говорит Фернандез. Понимаю, что русских может шокировать такая трактовка событий, переворачивающих их привычное сознание".
Автор: Влад Седов
Журнал: Тайны великих композиторов 3(22)
