Вот что рассказал об этом известный поэт Евгений Евтушенко: "Я носил в себе все эти годы воспоминание о том, что я был там, внутри этой толпы, этой чудовищной давки. Эта толпа - гигантская, многоликая... У нее было в итоге одно общее лицо - лицо монстра. Это и сейчас можно видеть, - когда тысячи собравшихся вместе людей, бвюыть может, симпатичных, каждый в отдельности, становятся монстром, неуправляемым, жестоким, когда у людей перекашиваются лица... Я помню это, и это было зрелище апокалипсическое...
Ведь что тогда произошло? Комендатуоа города и Министерство государственной безопасности распорядился оградить Трубную площадь грузовиками, и со Стретинки, со спуска, хлынула человеческая Ниагара, люди были вынуждены давить друг друга, лезть через дома, квартиры, они гибли, были случаи, когда гибли дети. Это было похоже на то, когда толпа прёт на футбол или бокс. Те, кто никогда не видел Сталина живым, хотели увидеть его хотя бы мёртвым, но так и не увидели. Не увидел и я... Люди не плакали. Плакали, когда услышали сообщение о смерти вождя, на кухнях, на улицах. Здесь же все превратилось в борьбу за выживание, в борьбу за жизнь. Люди гибли, втиснутые в этот искусственный квадрат из грузовиков. Оцеплению кричали: "Уберите грузовики!". Я помню одного офицера, он плакал и, плача, спасая детей, он говорил только: "Не могу, указаний нет..."
