- Красная армия - это отстой!
- Хватит орать, ночь на фронте. И нам неинтересно твоё мнение.
- Нет, я должен вам его сообщить! Красная армия - отстой!
- Ты-то откуда знаешь? Лежишь в своём окопе, мы в своём.
- Но я же служил в Красной армии! Я всё про неё знаю!
- Что ты можешь знать? Ты сейчас у Власова. Иди, покричи соседям из "Нахтигаль", они оценят.
- Соседям не хочу, они меня обзывают и не любят.
- И мы тебя не любим. Ты перебежчик.
- Как будто я в этом виноват! Во-первых, ну как нас кормили в сорок первом? Вы помните, как нас кормили в сорок первом, и даже как в сорок втором? Стыдно сказать, что мы ели! А тут есть колбаса. Зельц, сальтисон. Баварские колбаски. Сорок сортов.
- У нас тоже есть.
- Врёте, у вас нет. А если и есть, то их жрут офицеры.
- А ты-то сам ешь свои баварские колбаски?
- Это к делу не относится. Они есть! Итак, во-первых - вопрос питания. Во-вторых - вы помните, как мы отступали? Как мы драпали? В сорок первом, в сорок втором... Это такое постыдное ощущение для цивилизованного человека - принадлежать к проигравшим! Я не мог этого вынести. Я цивилизованный человек, я должен быть на стороне победителей.
- Значит, ты хреново выбрал сторону.
- Да бросьте, это временные трудности. Последняя агония Кремля. В-третьих - дети. Всё ради детей, я хотел быть спокойным за их будущее! Мне было тяжело, я ведь был комсомолец, но ради детей...
- А у тебя они есть?
- Пока нет, ну и что?
- Да ты оптимист.
- Конечно! И в четвёртых - ну вы вспомните сорок первый, сорок второй... Я же был пулемётчик! Я учился на пулемётчика, я мечтал пулемётить! А мне дали винтовку Мосина! Я ходил с винтовкой как лох! Я ведь просил - дайте мне пулемёт! Тогда я был бы занят любимым делом! Вот у Власова мне сразу дали пулемёт. Человек ведь должен заниматься своим делом, а не месить грязь с винтовкой Мосина в сорок первом году!
- Но сейчас сорок третий.
- Ну и что?
- Да ничего. Спокойной ночи.
С. Лукьяненко (с)
