Произошла эта история в Окружном госпитале Закавказского Военного Округа. В коем, в качестве старшей сестры венерологического отделения служила моя тёща. Собственно, эту историю она рассказала моей, тогда ещё, невесте, а она, в свою очередь, рассказала мне.

В Тбилиси, недалеко от госпиталя, находился танкоремонтный завод. На этом заводе сержант первого года службы "попал под ляг" - это выражение танкистов. Может, его еще употребляют какие другие водителеи техники, но я это слышал именно от танкистов. Попасть под ляг, я вам скажу, это не хухры-мухры. Это когда лопается буксировочный трос - а ну-ка представьте, что может сделать лопнувший танковый трос с окружающими дебилами? Ощущения будут как от лягнувшей лошади. Или, скорее, как от лягнувшего слона.

Люди! "Не стоите и не прыгайте, не пойте, не пляшите - там, где идёт строительство или подвешен груз", - в общем, валите от троса подальше, куда трос не сможет долететь ни при каких обстоятельствах!

Не возьмусь утверждать, что этимология этого слова верна, но "попасть под ляг" означает именно это - получить по глупой башке, а может и не башке, лопнувшим тросом. Что, собственно, с нашим сержантиком и произошло. Лопнувший трос стукнул страдальца по лбу, вогнул ему лоб во внутрь, также, чиркнув по голове, содрал скальп на затылок и полетел дальше, сеять хаос и разрушения. Результатом чего явилось падение сержанта в глубокий обморок. Короче, вырубился он на хрен, да так далеко отъехал, что, когда его притащили в госпиталь, не подавал признаков жизни. Никаких. Труп трупом! Это и констатировал дежурный врач. Армия :-) Зрачки посмотрели, пульс пощупали - и в морг. До утра на ледник - утром разберёмся! А бабы нам новых солдат нарожают.

В армии, даже в мирное время, отношение к потерям спокойное.

В общем, лежал наш лягнутый сержант в морге часов до трёх ночи. Потом очнулся. Ударенная башка особо не позволяла ею думать. А уж задавать всякие похмельные вопросы, типа "кто я?", "где я?" - сил совершенно не было. Поэтому тело повиновалось сержантику примернно в следующей пропорции - на 80% безусловнм рефлексам, процентов на 15 - условным, и на 5% - разуму. А если к этому приплюсовать голый череп с подсохшими корками крови, за которым дыбом стоял не менее подсохший скальп, вогнутый от бровей и выше лоб, общую замызганность кровью и грязью - получаем великолепного персонажа для фильма ужасов. Ну просто вылитый зомби. К тому же, очнулся меднолобый сержант не просто так, а с мощным чувством голода.

Повинуясь выше указанным 80%, сержант двинулся на свет в надежде найти чего похавать.

Медсестра, старая прожжёная карга, прошедшая огонь, воду и медные трубы всех военных конфликтов за последние 30 лет, заштопавшая не одну генеральскую жопу, собиралась мирно почаёвничать с пряниками на комфортном дежурстве.

Почему на комфортном, надеюсь, объяснять не надо. Или всё таки надо?

Да потому что, дежуря в морге, была железно уверенна - "подшефным" хуже не станет, ни у кого вдруг не случится диареи, не прихватит сердце, да и, как правило, мертвяки не сваливают в самоволку и не нажираются... была уверенна, ага... :-)

Когда распахнулась дверь с ледника, на пороге, шаркая ногами, появилось зомби и заявило: я есть хочу...

Тут уж никакая железная карга не выдержит. БРРР! Ночь, морг, тяжелые шаги и это - "Я ЕСТЬ ХОЧУ-У-У-У-У"... Нет, ну завывание - это, конечно же, плод моего разыгравшегося воображения. Но остальное - правда.

Разумеется, сестра сразу с копыт бряк. Сержант сначала неторопливо сожрал пряники, выпил чай. Потом решил-таки привести в чувство медсестру. А так как никакого нашатыря поблизости не нашёл (ну откуда нашатырь в армейском морге), побрёл на улицу искать его или какую-нибудь помощь. Мысли в стукнутой голове разбегались, как тараканы, поэтому, наверное, сержант стал разговаривать сам с собой. Удивляясь, почему он ничего не помнит, почему болит голова и почему сестра брякнулась в обморок. Понятно, что территории он не знал и попёрся на свет.

Ефрейтор Бурыкин осторожно дремал на посту, прожектор мощным светом освещал стоянку машин, всё было нормально... Через полчаса должна была подойти смена, которую надо было, как полагается, окликнуть - "СТОЙ! КТО ИДЁТ?!!!", потом сдать пост и, наконец-то, поспать два часа в караулке. Тут раздалось бормотание, часовой мгновенно принял вид "да не сплю я" и посмотрел в сторону бормотания, но вместо часовых и разводящего узрел нечто страшное.

Стандартные слова устава (СТОЙ КТО ИДЁТ?) он прохрипеть ещё смог, но когда в ответ от упыря, с голым окровавленным черепом и вогнутым лбом дауна, раздалось не менее зловещее хрипение (а поваляйтесь-ка на холоде часов шесть) - "нашатырь нужен!!!" -
обезумел совершенно. Вместо того, чтобы более строгим голосом крикнуть - СТОЙ, СТРЕЛЯТЬ БУДУ!!! - он швырнул автомат в зомби и ломанулся, подвывая от ужаса, в сторону караулки. К караулке он двинулся, однако, по прямой, которая, спасибо Евклиду, есть кратчайшее расстояние между точками.

Но во времена Евклида еще не существовало препятствий в виде заборов с колючей проволокой, короче, в результате наличия оных, ефрейтору пришлось пожертвовать изрядную долю собственной кожи и обмундирования.

Тем временем, голова у сержанта соображала по-прежнему туго. Но до него всё-таки кое-как дошло - нашатыря этот странный человек, убежавший с криками - "ААА! демоны!!!", не даст. Побормотав сам с собою, наш полумертвец двинулся в обратную сторону искать помощь или нашатырь.

Начальник караула, молоденький лейтенант, позёвывая, ковырялся в ухе, сладко представляя, что он сотворит со своей благоверной после дежурства. Немудрено - он был женат только третий месяц и каждое дежурство вне дома скучал по прелестям супруги.

Неожиданно в караулку вломился, вопя благим матом, ефрейтор. Вид у него был такой испуганый и покорябаный, как будто он дрался с тигром. Понять обезумевшего ефрейтора было невозможно, но, догадавшись, что кто-то напал на пост, лейтенант тут же скомандовал: "караул в ружьё!". Примчавшись всей ватагой на пост, никого там не обнаружили. Подняли на ноги весь госпиталь, разбудили дежурного по госпиталю. Перетрясли всё, в результате: 1) зомби не обнаружили 2) обнаружили медсестру в обмороке 3) ефрейтора срочно сняли с караула, ввиду умственного расстройства. Дело приняло совершенно серьёзный оборот, когда очнувшаяся медсестра заявила, что труп ожил, напугал её, сожрал все пряники, выпил чай и куда-то подевался.

Вызванный под утро начальник госпиталя самолично повёл следствие, на тему ожившего и исчезнувшего трупа. Дело пахло мистикой и непонятками. Ефрейтор плакал горючими слезами и говорил, что видел бледного, с залитым кровью лицом, с бурым голым черепом и с воротником из волос трицератопса , который хрипел что то про Анадырь.

Осмотрели все помещения, за исключением опечатанных, так как была суббота. Труп так и не нашли. Звонить в военную прокуратуру и говорить, что труп ожил и куда-то запропастился, было как-то не с руки. К полудню были предупреждены все патрули. Описание разыскиваемого, мягко говоря, казалось им необычным. Тут ещё из сержантовой части пришли товарищи, оформлять документы на цинкач, но внятно объяснить им, что же случилось, не было никакой возможности... Можете представить пожар в зоопарке во время наводнения? Что-то подобное происходило и в госпитале. Начальник госпиталя уж подумывал о воцерковлении и замаливании грехов в удаленном монастыре.

Прапорщик Дрыгайло решил остаться ночевать на вещевом складе, начальником которого и являлся. Этому была веская причина. Не хотелось слышать ворчания супруги по поводу того, что он опять выпил. А выпил он мощно, тем более, что добираться из Исани в Мухиани - то ещё занятие. Останусь - решил прапорщик и ловко, из-за закрытой двери, накинул имитацию накидного замка и деревянную дощечку с пластилиновой печатью. Выпив ещё немножечко он пожалел только об одном - что нет сейчас с ним собутыльника. Все друзья-прапорщики, выпив с ним, чинно поехали по домам, а он из-этой кобры остался на работе. Немного расстроившись, он накатил ещё. Поспал, потом проснулся и еще тяпнул. Захотев в туалет, откинул имитацию замка и печати и вышел наружу...

Тут из-за кустов раздалось уже привычное читателям - "нашатырный спирт есть???" Прапорщик, в отличие от остальных, не испугался. И не потому, что был безумно храбр. Нет. Он был пьян, близорук и вообще было темно.

- Спирта нет, водки, зато - море - обрадовался прапорщик потенциальному собутыльнику.
- А поесть чего-нибудь?
- Да найдем, конечно же, пойдём!

Надо сказать, что грузинское гостеприимство проникает даже в самых жадных прапорщиков, если они, конечно, служат в Грузии. Даже на свету в своей каморке Дрыгайло, спьяну и сослепу, не разглядел, ЧТО у него за собутыльник. Выпили по первой, разговорились, оказались земляками, потом по второй... В голове у сержанта вначале немного прояснилось, потом все накрыла волна опьянения. Было уже часов девять утра, вовсю шло расследование, когда наши герои отрубились спать.

Их обнаружили только под вечер субботы. Начальник госпиталя, не веривший ни в Бога, ни в чёрта, ни в Иисуса ни в Магомеда - а, тем более, в оживших и исчезающих мертвецов, приказал срывать все пломбы и искать там.

Прапорщик Дрыгайло получил 10 суток ареста, за пьянку с "трупом".

Ефрейтор Бурыкин 10 суток ареста за то что покинул пост.

Скальп сержанта натянули обратно на череп и выправили лоб. Скальп, говорят прижился.

Медсестре дали путёвку в санаторий для больных с психическими заболеваниями.

И, на всякий случай, повесили замок не дверях ледника, а то кто его знает, этих усопших?...