опубликовано
4
апреля 2006
Он немец, мы говорили по-английски, которым оба немного владеем. Надо сказать, что есть своя прелесть в таком общении - на языке, который не является родным ни одному из говорящих. Русский язык у меня в крови, в костном мозге, на нем я соврать не могу, он (язык) мне просто не позволит этого сделать. А на английском - легко. Точнее, сыграть, пофантазировать. И тут же почувствовать, как фантазия становится реальностью.
Видимо, у него тоже это было. Элемент игры. Отношения разворачиваются как будто где-то далеко, в мире букв, слогов. Буквы танцуют, обнимаются, целуются, ну а мы. мы просто повторяем за ними. (Только не подумайте, что я там что-нибудь принимала такое, отчего буквы со словами затанцевали. Это я так образно попыталась передать свои ощущения. Не знаю, получилось или нет.)
На родном языке мы не станем так разжевывать свои чувства: "Вчера мы были вместе, ты доставила мне много удовольствия, тебе тоже было хорошо со мной, правда? А сегодня? Почему ты убежала от меня сегодня? Я был очень расстроен, когда ты убежала, я чувствовал себя полным дураком!". Так с некоторой долей немецкого занудства он выговаривал, когда вез меня в свою квартиру. Я и сама не знала, почему днем от него убежала. Вроде мы договаривались, что ничего не будет, мы просто посидим, а он начал ко мне приставать...
Сейчас-то я совсем не понимаю своего поступка. Вернуть бы эту минуту, остаться бы с ним, обнять его и прошептать, что он самый лучший, что он такой открытый (frank), добрый (kind), жизнерадостный (cheerful). А сейчас я с грустью вспоминаю тот немного комичный момент, когда он выбежал за мной из квартиры, повторяя: "Людмила, Людмила!", в одной рубашке, не прикрывающей его мужского достоинства, а я уже стояла в лифте и нажимала кнопку.
Самые лучшие, самые чудесные мои воспоминания связаны с общением на английском языке. Иногда я прерывала свой монолог и с умным видом начинала перебирать разные слова, пытаясь найти нужное. Александр с улыбкой смотрел на меня, потом начинал мне помогать, и в конце концов мы общими усилиями обнаруживали необходимое слово. Радости при этом у меня было море. Может быть, потому, что я филолог (человек, помешанный на словах)? Не знаю. А может, все дело в его улыбке: доброй, чуточку ироничной (он ведь значительно старше и опытней меня и лучше знает язык), словами ее не описать.
В общем, приятные, ни к чему не обязывающие отношения, приятные воспоминания. Шарахнуло меня (более подходящего слова не **мат** жу) позавчера ночью. Я затеяла с Александром переписку по СМС (он на Кипре, я уже в Москве). Он попросил выслать ему фотки по e-mail. Пришлось встать, включить компьютер, ждать, пока модем дозвонится до интернета. Наконец послала фотки. Через некоторое время от него СМС: "Большое спасибо. Я скоро еду в Грецию. У меня все ОК с моей девушкой. А как твои дела?" Потом он меня еще раз поблагодарил за фотографии, и - "Good luck" (в смысле - всего доброго).
Спокойная логика человеческих отношений. Я знала, что у него есть девушка, а со мной - только мимолетные отношения, которые и романом-то назвать нельзя. Спрашивается - на кой нужно было привязываться к Александру, думать о нем, ревновать и в результате - реветь всю ночь, поняв, что все кончено? И что это во мне такое сентиментально-слезливое, желание прилипнуть к кому-либо и не отлипать, и никаких "гуд лаков". Быть может, эта привязчивость и составляет отличие женщины от мужчины.
Хотя есть женщины уверенные, независимые, равнодушно взирающие на укладывающихся штабелями у их ног мужчин. Интересно, такими рождаются или становятся, набив шишек и поняв, что не стоит сильно переживать из-за мужчин? И сколько надо набить шишек, чтобы это понять? Я, кстати, и такой была на Кипре. Многие мужчины хотели со мной познакомиться, встретиться. Я знакомилась, но на свидания летела к Александру, непонятно чем меня покорившему.
