Осень. Посвящение Еве
Когда-то он играл в любовь с одной девушкой. Когда почувствовал, что это вроде как уже и не игра, предложил ей расстаться. Расстаться физически, но продолжать общаться духовно. Она согласилась. И они продолжили. И писали друг другу каждый божий день на протяжении 15 лет.
А потом она замолчала. Он, уже давно известный писатель, решился на крайний шаг и опубликовал переписку. Он надеялся, что она не сможет устоять против такого вероломства. Она приедет, подобная разъярённой валькирии, и он расскажет ей, что умирает и что не может прожить отведённый ему срок без ее писем. Да, он всегда думал, в первую очередь, о себе. Так уж он был устроен.
Но вместо неё на его персональный остров, приют уставшего от мира философа, поздним ненастным вечером паром привёз странного журналиста. И оказалось, что журналист знал героиню романа. Но знал не такой, какой знал ее писатель. А потом оказалось, что и не журналист он вовсе. И все эти 15 лет многое было не так, как казалось владельцу острова. И вообще, что мы знаем о тех, кого любим? А что мы знаем о себе? Что такое любить? Почему один рад отдавать, а другой нуждается в том, чтобы ему отдавали? И в какой точке наступает равновесие и гармония, к которым вроде бы как стремится мир вокруг нас? А к чему же стремится то, что внутри нас?
Вот такими вопросами развлекалась я вчерась в театре Вахтангова, балдея в очередной раз от игры Ланового (дай Бог ему здоровья и творческого долголетия в его 86) и Князева (дай Бог ему того же с его 65).
Небеса над Москвой были разверсты, и вселенские воды изливались в изобилии. Башмаки, топая после спектакля, сопротивлялись стихии довольно долго, но не выдержали переправы через бурный поток, мчащийся поперёк Арбата. Однако воды были пусть относительно, но все-таки теплы, а в голове звучали "Загадочные вариации" Элгара. Что же может звучать ещё после "Посвящения Еве"?
Было изменено: 18:49 18/09/2020.
А потом она замолчала. Он, уже давно известный писатель, решился на крайний шаг и опубликовал переписку. Он надеялся, что она не сможет устоять против такого вероломства. Она приедет, подобная разъярённой валькирии, и он расскажет ей, что умирает и что не может прожить отведённый ему срок без ее писем. Да, он всегда думал, в первую очередь, о себе. Так уж он был устроен.
Но вместо неё на его персональный остров, приют уставшего от мира философа, поздним ненастным вечером паром привёз странного журналиста. И оказалось, что журналист знал героиню романа. Но знал не такой, какой знал ее писатель. А потом оказалось, что и не журналист он вовсе. И все эти 15 лет многое было не так, как казалось владельцу острова. И вообще, что мы знаем о тех, кого любим? А что мы знаем о себе? Что такое любить? Почему один рад отдавать, а другой нуждается в том, чтобы ему отдавали? И в какой точке наступает равновесие и гармония, к которым вроде бы как стремится мир вокруг нас? А к чему же стремится то, что внутри нас?
Вот такими вопросами развлекалась я вчерась в театре Вахтангова, балдея в очередной раз от игры Ланового (дай Бог ему здоровья и творческого долголетия в его 86) и Князева (дай Бог ему того же с его 65).
Небеса над Москвой были разверсты, и вселенские воды изливались в изобилии. Башмаки, топая после спектакля, сопротивлялись стихии довольно долго, но не выдержали переправы через бурный поток, мчащийся поперёк Арбата. Однако воды были пусть относительно, но все-таки теплы, а в голове звучали "Загадочные вариации" Элгара. Что же может звучать ещё после "Посвящения Еве"?
Было изменено: 18:49 18/09/2020.
