Хозяйка дневника: Сама Непорочность 
Дата создания поста: 30 декабря 2008, 11:25
Меамуры II
В моё уже совсем не советское детство родители ездили отдыхать в Алушту. Как положено - дикарями, с огромными рюкзаками, кучей неунывающих консервов и серо-зеленой палаткой. И со мной.
В то время я была на пике детской любознательности, бездумно бегала голышом по пляжу и собирала цветные камушки. Чуть позже я открыла для себя море. Море для меня было тёплым, спокойным, солёным, а дно его было изумительно ярким, цветным, с декоративными вкраплениями шустрых рыбок и пустых ракушек. И незаменимыми отшлифованными зелёными стеклышками от бутылок.
Так же бездумно, но уже не голышом, я бегала вокруг нашего лагеря, постоянно увеличивая круги и постоянно боясь заблудиться.
Ездили каждое лето, что ли, всегда с новыми людьми, но всё время с той же палаткой, консервами и на ту же гору. Гора, избеганная за несколько лет вдоль и поперёк, принимала нас равнодушно, иногда устраивая лично мне маленькие гадости в виде огромного богомола в палатке, ежей, мешающих спать или крыс, жрущих мои булки.
За булками мы совершали марш-броски в какой-то соседний городок, в детский лагерь. Не знаю, насколько он был действительно далёк, но мне до сих пор кажется, что мы шли вечность вдоль смеющегося моря. Необжитый берег был ужасно неприветлив. Он отражал в скалах удары морских волн, превращая их в жутковатые аплодисменты человеческой смелости. Я помню изъеденные дождями хмурые валуны, которые явно грозились упасть на мою любопытную голову. Я помню огромных чаек, равнодушно пялившихся на нас из гнёзд. Помню истерзанных мертвых дельфинов, оскалившихся в последней судорожной улыбке. Они лежали серыми маленькими мумиями на берегу, наводя на меня ещё больший ужас перед бездушным морем и скалами.
Цивилизация всегда открывалась неожиданно, чаще в виде внезапной тропинки. В лагере родители покупали неизбежные консервы и булки с молоком. На обратном пути мне всегда было плевать на дельфинов и бестолковых чаек. Меня прибивал к земле отяжелевший рюкзак, а рот был наполнен сладкой булкой и молоком.
А чего ещё надо человеку. Пусть вокруг все разрушается, умирает, злобствует и страдает, главное, что светит вечернее солнце, одуряющее сладко пахнет горячий можжевельник и живот наполнен неубывающей радостью.
Было изменено: 11:27 30/12/2008.
В то время я была на пике детской любознательности, бездумно бегала голышом по пляжу и собирала цветные камушки. Чуть позже я открыла для себя море. Море для меня было тёплым, спокойным, солёным, а дно его было изумительно ярким, цветным, с декоративными вкраплениями шустрых рыбок и пустых ракушек. И незаменимыми отшлифованными зелёными стеклышками от бутылок.
Так же бездумно, но уже не голышом, я бегала вокруг нашего лагеря, постоянно увеличивая круги и постоянно боясь заблудиться.
Ездили каждое лето, что ли, всегда с новыми людьми, но всё время с той же палаткой, консервами и на ту же гору. Гора, избеганная за несколько лет вдоль и поперёк, принимала нас равнодушно, иногда устраивая лично мне маленькие гадости в виде огромного богомола в палатке, ежей, мешающих спать или крыс, жрущих мои булки.
За булками мы совершали марш-броски в какой-то соседний городок, в детский лагерь. Не знаю, насколько он был действительно далёк, но мне до сих пор кажется, что мы шли вечность вдоль смеющегося моря. Необжитый берег был ужасно неприветлив. Он отражал в скалах удары морских волн, превращая их в жутковатые аплодисменты человеческой смелости. Я помню изъеденные дождями хмурые валуны, которые явно грозились упасть на мою любопытную голову. Я помню огромных чаек, равнодушно пялившихся на нас из гнёзд. Помню истерзанных мертвых дельфинов, оскалившихся в последней судорожной улыбке. Они лежали серыми маленькими мумиями на берегу, наводя на меня ещё больший ужас перед бездушным морем и скалами.
Цивилизация всегда открывалась неожиданно, чаще в виде внезапной тропинки. В лагере родители покупали неизбежные консервы и булки с молоком. На обратном пути мне всегда было плевать на дельфинов и бестолковых чаек. Меня прибивал к земле отяжелевший рюкзак, а рот был наполнен сладкой булкой и молоком.
А чего ещё надо человеку. Пусть вокруг все разрушается, умирает, злобствует и страдает, главное, что светит вечернее солнце, одуряющее сладко пахнет горячий можжевельник и живот наполнен неубывающей радостью.
Было изменено: 11:27 30/12/2008.
