1997 г. История с косой.
В период очередного летнего отпуска я, мой близкий друг Ромик и еще
один наш тогдашний знакомый парнишка по кличке Курсант, отправились ко мне на
дачу с целью проведения культурного досуга. Культурный досуг включал в себя
банные процедуры и прием внутрь легких алкогольных напитков. Когда обе
поставленные задачи были с честью нами выполнены, и мы выбрались из бани, уже
совершенно стемнело.
Возможно, вечер на этом и завершился бы, если бы не Курсант,
который напялил на себя балахон, который так любят одевать всякие там
металлисты и прочие панки - с непременными черепами на груди и корявыми
кровавыми надписями. А самое главное, с капюшоном. В общем, вылитая смерть,
только косы не хватает.
Поскольку дело было на даче, то коса очень быстро нашлась. Кроме того, был использован светящийся грим, который когда-то давно был куплен в магазинчике ужасов и с тех самых пор валялся без дела.
Живописно разукрасив личность Курсанта светящейся в темноте краской, и сдобрив тем же самым гримом нож от косы, мы выпустили сие произведение искусства на улицу.
По причине позднего времени все дачники уже угомонились, и некому было оценить наши старания. Тогда мы пошли к соседнему садоводческому товариществу, в сторону сторожки.
Наши надежды полностью оправдались, возле ворот темнел силуэт сторожа. Он стоял к нам спиной и как раз собирался раскурить папиросу.
Такую удачу нельзя было не использовать. Курсант медленно побрел в сторону жертвы коварного розыгрыша, а мы с Ромиком давясь и умирая от смеха, стараясь производить поменьше шума, поползли за кустами поближе к театру военного действия.
Курсант приблизился к сторожу и нарочито хриплым голосом произнес: "Мужик, закурить есть?". Мужик обернулся.
Эффект был потрясающий. Ей богу, Стивен Кинг удавился бы от зависти, а уж Станиславскому с
его "Не верю" там вообще делать было нечего.
Сторож издал нечленораздельный звук, похожий на тот, какой издает пылесос, поперхнувшийся
бумагой, отвалил небритую челюсть, выронив изо рта папиросу, и истово перекрестился три раза. Больше мы с Ромиком сдерживаться не могли и заржали в голос.
Надо сказать, что бежать нам пришлось очень быстро, а брошенная на месте преступления коса досталась мужику в качестве моральной компенсацией, так как вернуться за ней мы так и не решились.
один наш тогдашний знакомый парнишка по кличке Курсант, отправились ко мне на
дачу с целью проведения культурного досуга. Культурный досуг включал в себя
банные процедуры и прием внутрь легких алкогольных напитков. Когда обе
поставленные задачи были с честью нами выполнены, и мы выбрались из бани, уже
совершенно стемнело.
Возможно, вечер на этом и завершился бы, если бы не Курсант,
который напялил на себя балахон, который так любят одевать всякие там
металлисты и прочие панки - с непременными черепами на груди и корявыми
кровавыми надписями. А самое главное, с капюшоном. В общем, вылитая смерть,
только косы не хватает.
Поскольку дело было на даче, то коса очень быстро нашлась. Кроме того, был использован светящийся грим, который когда-то давно был куплен в магазинчике ужасов и с тех самых пор валялся без дела.
Живописно разукрасив личность Курсанта светящейся в темноте краской, и сдобрив тем же самым гримом нож от косы, мы выпустили сие произведение искусства на улицу.
По причине позднего времени все дачники уже угомонились, и некому было оценить наши старания. Тогда мы пошли к соседнему садоводческому товариществу, в сторону сторожки.
Наши надежды полностью оправдались, возле ворот темнел силуэт сторожа. Он стоял к нам спиной и как раз собирался раскурить папиросу.
Такую удачу нельзя было не использовать. Курсант медленно побрел в сторону жертвы коварного розыгрыша, а мы с Ромиком давясь и умирая от смеха, стараясь производить поменьше шума, поползли за кустами поближе к театру военного действия.
Курсант приблизился к сторожу и нарочито хриплым голосом произнес: "Мужик, закурить есть?". Мужик обернулся.
Эффект был потрясающий. Ей богу, Стивен Кинг удавился бы от зависти, а уж Станиславскому с
его "Не верю" там вообще делать было нечего.
Сторож издал нечленораздельный звук, похожий на тот, какой издает пылесос, поперхнувшийся
бумагой, отвалил небритую челюсть, выронив изо рта папиросу, и истово перекрестился три раза. Больше мы с Ромиком сдерживаться не могли и заржали в голос.
Надо сказать, что бежать нам пришлось очень быстро, а брошенная на месте преступления коса досталась мужику в качестве моральной компенсацией, так как вернуться за ней мы так и не решились.
