Я тот же ангел, только падший,
Без крыльев - с шрамами от них.
Я знаю, ты теперь не скажешь,
Что отличаюсь от других.
Я так же холодна, как тысячи иных
На улице, в трамвае, в парке, дома.
Я так же безразлична и пуста,
Как и любая из твоих знакомых.
Я та, все та же! Но совсем другая...
Тепло свое давно тебе я отдала,
Глаза потухли, на ресницах снег не тает -
Ты выпил всю меня до дна.
Хочу расправить крылья, но их нет.
А раны на лопатках заживают,
И боль уж потихоньку утихает,
И новый настает рассвет...
Лишь шрамы на спине
Мне говорят о прошлом:
Две тонкие полоски
Опавших крыльев след...
Я задержу свой взгляд
На облаке плывущем
Я падший с неба ангел,
И мне прощенья нет
Я падший ангел, но не только
на медни ногу, блин, сломал.
Какой то пьяный врач, католик
не правильно загипсовал.
Но слава богу на рассвете,
хоть я и падший, заживёт,
мечтать я буду о ракете,
которая домой вернёт.
На улице, в трамвае, в парке
хожу голодный как урод.
У пацана я стырил марки
и променял на бутерброд.
Пока я жрал, - глаза сияли,
хоть сам остался ледяным,
как и при жизни... меня драли
за то, что был совсем иным.
Вознёсся в небо, стал служивым,
но там не поняли меня.
Отправили назад к красивым,
но смертным, словно говоря:
живи как все, не капай слёзки.
С пером сижу я в ванной... вжик, -
две долгожданные полоски
и тут я вспомнил - я ж мужик.
сижу я в ванной и ваяю
про странную свою судьбу
про то что падший вроде знаю
про то что ангел тож не вру
католик тот что ногу в гипсе
мне заодно забинтовал
пытался впарить катехезис
на фигня... ы. куй я его послал...
в башке смешались слёзы, марки
трамвай и вкусный бутерброт...
и вспомнил я что я ж-мужчина
и захотел я женский рот...
