Мелодия из волшебной шкатулки
Небо было большим и светлым, словно твое сердце. Словно миллион твоих сердец. Оно было прекрасным как Далекая Радуга, как твои глаза. Небо доверчиво протягивало нам белые ладошки облака. Невежественную сказку о том, что до Солнца миллионы световых лет, ты разрушила одним взмахом своей белоснежной лапки. От тебя пахло смехом и детским счастьем, так похожим на аромат свежих яблок."Смотри, какое оно маленькое!" - воскликнула ты, держа в лапках солнечный шар. "Но ведь солнце от нас за миллион лапок, родная?" - неуверенно произнес я. "Глупый, мое солнце у меня в сердце. Мое Солнце это Ты, Малыш!"Ты раскрыла лапки и частички света медленно закружились вниз и растаяли, не коснувшись земли. Вместо солнца ты взяла в лапки мои ладошки. От каждого твоего прикосновения рассвет на моей планете выжигал ее дотла. "Я люблю тебя, Малыш!" - очень серьезно сказала ты.Я поцеловал твои лапки, твои плечи, твою шею, твои губы и щечки, твой плюшевый носик с маленькой родинкой, твои реснички и глазки. Ты улыбалась. И твоя улыбка напоминала мне теплое весеннее утро двадцать пятого мая залитую солнечным светом маленькую лесную полянку.Мы шли по асфальтовой дороге, сплошь покрытой выбоинами от упавших звезд. Их ледяные осколки-сердцА мелко хрустели под лапками. У одной из ямок лежала скошенная звездой под корень роза. Она уже высохла и походила теперь на умерший закат. "Бедненькая!" - воскликнула ты и подобрала цветок с обочины. Ты держала его, а я смотрел, как роза оживает и распускается в твоих лапках. Ты опустилась на коленки и посадила ее на прежнее место.Когда мы пошил дальше, я обнял тебя и спросил: "Мася, а если бы умер я, ты оживила бы меня так же?.."
"Совсем дурачок! не дав мне договорить, ты приложила мне пальчик к губам. Я ни за что и никогда не позволю тебе умереть, мальчик мой. Как же тогда я буду без тебя жить?"Я чувствовал, как что-то внутри наполняется слезами от бесконечной любви и Самого Прекрасного Чувства, которое не дано выразить вслух и эти слезы часто-часто срываются с чьих-то (моих ли?) ресниц и падают на пыль дорог и обломки созвездий. "Мася, я тебя люблю, Мася..." - шептал и шептал я, а ты гладила меня по голове. Не знаю откуда, но ты знала, что это не те слезы, которые своими каплями насквозь прожигают твою душу. Я смотрел тебе в глаза и сквозь слезы видел, как в ТВОИХ небесах медленно плывут облака.В час заката горизонт стал алым, как кровь. Но когда мы подошли ближе, оказалось, что это вовсе не кровь - а тысячи бабочек. "Давай немого побудем здесь?" - предложила ты и легла на спинку. Я опустился рядом и мы стали смотреть небо. "Оно похоже на твои глазки..." - сказал я, коснувшись губами твоего сладкого ушка. "А не наоборот?" - спросила ты, хихикнув тебе было щекотно. "Конечно, нет! - очень серьезно ответил я. Это небо похоже на тебя. А вон то облако похоже едва-едва, но все-таки на твою улыбку. Видишь?". "Какое?" - спросила ты, придвинувшись поближе. "Во-о-о-о-н то, кот..." - я не успел договорить: ты накрыла меня поцелуем. Твои губы были сладкими как мед (или мед был сладким как твои губы?), а твое сердце было так близко, что я чувствовал каждый его удар. Я неумолимо тонул, проваливался в сон от твоих нежных, сладких поцелуев. Последнее, что я помню это твои волосы, которые укрыли меня шепотом ночного дождя... Так мы заснули, прижавшись друг к другу, а над нами кружился закат.Мы пришли домой уже после захода солнца. В нашем маленькой почти игрушечном домике было тепло и уютно. Тихонько потрескивал огонь в очаге и тени от язычков пламени танцевали на стене. Мы залезли с лапками в наше любимое кресло и пили горячий шоколад. Я как всегда жутко измазался им. "Ой, Малыш! Только посмотри на себя!" - засмеялась ты. Твой смех словно мелодия из волшебной шкатулки наполнил каждую клеточку моего сердца. Он проник в каждый уголок нашего дома и наводнил каждую тень частичкой Прекрасного. "Иди сюда, - весело сказала ты, - я тебя вытру! и ты стала язычком облизывать мне носик и губки. Какой ты сладкий, м-м-м... - ты задорно улыбнулась". "Знаешь, Мася, - произнес я, - твой смех это моя жизнь. Я сделаю все, чтобы ты улыбалась и никогда не грустила... - я хотел сказать что-то еще, но никак не мог подобрать этих самых главных, самых нужных слов". Ты обняла меня и я снова почувствовал дождь твоих волос на своей шее.Где-то за полночь как всегда поехали автомобили. Мы подошли к окну и открыли шторы. В стекле отражались огни проезжающих машин. Они цепочкой тянулись далеко-далеко за горизонт множество электрических светлячков. "Интересно, - сказала ты куда они едут? И кто сидит в них?""Не знаю, маленькая моя, - ответил я. Наверное, они едут искать свою любовь, свои недостающие половинки". Ты села на подоконник и взяла меня лапками за мордочку. Должно быть, в моих глазах, как в этом самом стекле, тоже отражались эти светлячки."Малыш, - спросила ты, глядя мне в глаза, - а что такое любовь?". Я был готов. Я улыбнулся. Я знал, что однажды ты задашь мне этот вопрос. "Любовь, Мася это Мы. Ты и Я. Любовь это когда Мы вместе. Любовь это твое сердце, которое не может жить без меня. Любовь это мое сердце, которое живо лишь твоей улыбкой и смехом, лишь тобой. Любовь..."Я не успел продолжить (да и надо ли было продолжать?) потому что ты заплакала. Твои слезы катились по моим щекам, падали мне на грудь. Я ловил их лапками, вытирал твои щечки и целовал твои ресницы. "Всё, всё, всё, Мася... Успокойся... Родная моя... Любимая...". Я взял тебя на лапки и отнес в кровать, накрыл тебя одеялом и лег рядом. Ты обняла меня свою любимую игрушку. Ты больше не плакала. Нам было тепло и хорошо вдвоем. ТОЛЬКО вдвоем."Расскажи мне сон, - попросила ты". "Тогда закрывай глазки, родная, - сказал я. Значит вот как: небо было большим и светлым словно твое сердце. Словно миллион твоих сердец...". Когда ты уснула, я поцеловал твои закрытые глазки и прикоснулся к подушке. Я чувствовал пальцами, как она хранила тепло твоего сновидения. Это был хороший сон. Я обнял тебя так, чтобы тебе было удобнее и тоже закрыл глаза.За окном все так же катились машины и облака медленно покидали город...
"Совсем дурачок! не дав мне договорить, ты приложила мне пальчик к губам. Я ни за что и никогда не позволю тебе умереть, мальчик мой. Как же тогда я буду без тебя жить?"Я чувствовал, как что-то внутри наполняется слезами от бесконечной любви и Самого Прекрасного Чувства, которое не дано выразить вслух и эти слезы часто-часто срываются с чьих-то (моих ли?) ресниц и падают на пыль дорог и обломки созвездий. "Мася, я тебя люблю, Мася..." - шептал и шептал я, а ты гладила меня по голове. Не знаю откуда, но ты знала, что это не те слезы, которые своими каплями насквозь прожигают твою душу. Я смотрел тебе в глаза и сквозь слезы видел, как в ТВОИХ небесах медленно плывут облака.В час заката горизонт стал алым, как кровь. Но когда мы подошли ближе, оказалось, что это вовсе не кровь - а тысячи бабочек. "Давай немого побудем здесь?" - предложила ты и легла на спинку. Я опустился рядом и мы стали смотреть небо. "Оно похоже на твои глазки..." - сказал я, коснувшись губами твоего сладкого ушка. "А не наоборот?" - спросила ты, хихикнув тебе было щекотно. "Конечно, нет! - очень серьезно ответил я. Это небо похоже на тебя. А вон то облако похоже едва-едва, но все-таки на твою улыбку. Видишь?". "Какое?" - спросила ты, придвинувшись поближе. "Во-о-о-о-н то, кот..." - я не успел договорить: ты накрыла меня поцелуем. Твои губы были сладкими как мед (или мед был сладким как твои губы?), а твое сердце было так близко, что я чувствовал каждый его удар. Я неумолимо тонул, проваливался в сон от твоих нежных, сладких поцелуев. Последнее, что я помню это твои волосы, которые укрыли меня шепотом ночного дождя... Так мы заснули, прижавшись друг к другу, а над нами кружился закат.Мы пришли домой уже после захода солнца. В нашем маленькой почти игрушечном домике было тепло и уютно. Тихонько потрескивал огонь в очаге и тени от язычков пламени танцевали на стене. Мы залезли с лапками в наше любимое кресло и пили горячий шоколад. Я как всегда жутко измазался им. "Ой, Малыш! Только посмотри на себя!" - засмеялась ты. Твой смех словно мелодия из волшебной шкатулки наполнил каждую клеточку моего сердца. Он проник в каждый уголок нашего дома и наводнил каждую тень частичкой Прекрасного. "Иди сюда, - весело сказала ты, - я тебя вытру! и ты стала язычком облизывать мне носик и губки. Какой ты сладкий, м-м-м... - ты задорно улыбнулась". "Знаешь, Мася, - произнес я, - твой смех это моя жизнь. Я сделаю все, чтобы ты улыбалась и никогда не грустила... - я хотел сказать что-то еще, но никак не мог подобрать этих самых главных, самых нужных слов". Ты обняла меня и я снова почувствовал дождь твоих волос на своей шее.Где-то за полночь как всегда поехали автомобили. Мы подошли к окну и открыли шторы. В стекле отражались огни проезжающих машин. Они цепочкой тянулись далеко-далеко за горизонт множество электрических светлячков. "Интересно, - сказала ты куда они едут? И кто сидит в них?""Не знаю, маленькая моя, - ответил я. Наверное, они едут искать свою любовь, свои недостающие половинки". Ты села на подоконник и взяла меня лапками за мордочку. Должно быть, в моих глазах, как в этом самом стекле, тоже отражались эти светлячки."Малыш, - спросила ты, глядя мне в глаза, - а что такое любовь?". Я был готов. Я улыбнулся. Я знал, что однажды ты задашь мне этот вопрос. "Любовь, Мася это Мы. Ты и Я. Любовь это когда Мы вместе. Любовь это твое сердце, которое не может жить без меня. Любовь это мое сердце, которое живо лишь твоей улыбкой и смехом, лишь тобой. Любовь..."Я не успел продолжить (да и надо ли было продолжать?) потому что ты заплакала. Твои слезы катились по моим щекам, падали мне на грудь. Я ловил их лапками, вытирал твои щечки и целовал твои ресницы. "Всё, всё, всё, Мася... Успокойся... Родная моя... Любимая...". Я взял тебя на лапки и отнес в кровать, накрыл тебя одеялом и лег рядом. Ты обняла меня свою любимую игрушку. Ты больше не плакала. Нам было тепло и хорошо вдвоем. ТОЛЬКО вдвоем."Расскажи мне сон, - попросила ты". "Тогда закрывай глазки, родная, - сказал я. Значит вот как: небо было большим и светлым словно твое сердце. Словно миллион твоих сердец...". Когда ты уснула, я поцеловал твои закрытые глазки и прикоснулся к подушке. Я чувствовал пальцами, как она хранила тепло твоего сновидения. Это был хороший сон. Я обнял тебя так, чтобы тебе было удобнее и тоже закрыл глаза.За окном все так же катились машины и облака медленно покидали город...
