Опять мемуары. Мой любимый жанр литературы. Ценю за враньё, ценю за те сведения, которые не найдёшь ни в одном учебнике. Враньё ценно тем, что тоже указывает на то, что надо обратить внимание. Одно плохо, не литераторы пишут, разный слог, чаще неумелый. Трудно перелопачивать. Но к счастью, не о таких хочу поведать.
Это очень неплохого литературного качества повествование. Альберт Шпеер Воспоминания.
Альберт Шпеер единственный признавший свою вину полностью на нюрнбергском процессе, высший партийный и государственный деятель Германии 30-40 годов. Министр вооружения, личный архитектор Гитлера. Хотя последнее очень спорно и странно, но так считается. Один из немногих, к кому Гитлер испытывал уважение, и если не слушался бесприкословно, то внимательно внимал.
Воспоминания конечно интересны тем что рисуют каритну, эпическую, можно сказать, легендарную, картину Гитлеровской Германии, картину войны.
Но меня изумили эти мемуары тем, что человек бесконечно честен, в оценке себя и Германии. Это очень страшно, быть честным. Страшно в любой момент жизни любого человека, даже сугубо мирного и пацифистичного. Такой пронзительной силы я не встречал ни у кого. Этот человек вызывает уважение. Да, при всех его деяниях, получивших оценку на суде, он вызывает уважение, своей смелостью. Не раскаянием, нет. А именно признанием.
По иронии Судьбы Шпеер и пожалуй Гесс, единсвенные кто сидели, не будучи ни главными, ни даже второстепенными виновником германской трагедии, трагедии народов. Но интересен Шпеер не только личной драмой, но так же и картинками Гитлера. Более чёткими я ни у кого не видел. Красиво и некрасиво, страшно очень. Человек нашел мужество увидеть себя, свой народ, и свою роль. Мало кто способен, даже когда у тебя 20 лет на раздумья.
Это именно этот человек, по приказу которого наши соотечественники были отпарвлены в Германию, острабайтеры. Именно его энергия и ум делали Германию боеспособной. Это признавали и на западе и на востоке.
Как обычно, мемуары интересны тому, кому интересны. Но эти, могли бы обогатить любого человека, мужество признания не у каждого мемуариста. А там где есть, тут же оправдания и заметание хвостом. Нет, там нет экзальтированного эксгибиционизма. Там именно мужество взгляда на себя. Странная книга, противоречивые чувства.