УЛИЦЫ СТОЛИЦ.
Снова Невский закупорен пробками
И асфальт словно плазма колышется.
Люди к тени приколоты кнопками,
Им так жарко, что даже не дышится.
От каналов сквозит не прохладою, -
Затхлой тиной, годами не чищенной.
Кто теперь называет отрадою
Этот город гнилой и напыщенный.
Улицы столиц
Заглушают птиц,
И в дыхании лиц
Тонны кислорода.
А в ушах один
Гул и рёв машин,
И в глазах витрин
Пошлость и свобода.
Где в осеннем алеющем бархате
Пушкин грезил своими поэмами,
Казино, рестораны и маркеты
С пивом, водкой, закуской, проблемами.
Достоевский бы точно низринулся
В мусор улиц, узрев наши радости.
А из нас каждый третий прикинулся
Тем, кто истинно чтит эти гадости.
Улицы столиц
Заглушают птиц,
И в дыхании лиц
Тонны кислорода.
А в ушах один
Гул и рёв машин,
И в глазах витрин
Пошлость и свобода.
Наши скверы загажены жвачками,
Хламом стран, что нам даже неведомы.
Из киосков, что кормят подачками
И нередко крушатся скинхедами.
Нас пугают вечерние улицы,
Где разборки с нетрезвыми рожами,
Молодёжь после матча беснуется,
Бродят шлюхи, покрытые кожами.
Улицы столиц
Заглушают птиц,
И в дыхании лиц
Тонны кислорода.
А в ушах один
Гул и рёв машин,
И в глазах витрин
Пошлость и свобода.
Вновь утыканы словно иголками
Переулки окраины кранами.
Всё, что соснами пело и ёлками,
Нынче бредит газонными ранами.
Где гуляли гусары с девицами,
Коробки рвутся ввысь однотипные.
Если так мы гордимся столицами
Мы микробы, причём беспринципные.
Улицы столиц
Заглушают птиц,
И в дыхании лиц
Тонны кислорода.
А в ушах один
Гул и рёв машин,
И в глазах витрин
Пошлость и свобода.
22 сентября 2006
* Сейчас вы наслаждаетесь только стихами от Человеко-метр: