Beware : многабуков!
- Париж - город любви, да-да-да, это так, теперь я понимаю, почему все так говорят, - твердила она в трубку и я не узнавала этот голос. Через 20 лет знакомства это было довольно странно.
Голос рассказывал мне странные вещи. Будто бы моя подруга моментально закрутила роман в Париже, куда поехала на довольно рядовое собрание их большой международной компании.
Обычно Наташка большую часть рассказа уделяла своему докладу и тому, как он был встречен. Вообще, если бы я могла, я бы рекомендовала всем и везде принимать Наташкины доклады очень хорошо, но обычно люди и сами как-то проявляли догадливость и радовались всему, что она говорила.
Но на этот раз о докладе не было сказано ни слова. Я слушала про какого-то неизвестного мне человека, про то, где они целовались, и сколько раз, и глаза у меня под конец стали круглые, как у совы.
- Между прочим, стою у могилы Наполеона, - вскользь бросила она, и это меня добило. Дело было явно худо.
После ее возвращения, роман, как это не странно, не увял.
- Нет, ты почитай, что он мне пишет! Я тебе сейчас перешлю!
- Э, нет, - сходу отказалась я, - Или перескажи, или я не буду возиться с переводом с английского.
- Нет, ты переведи сама, оно стоит того, - заныла она.
- Золотко, я зареклась вступать в любую иностранную переписку после того, как мне пришлось переписываться по-французски с твоим английским мужем! Ты не представляешь, чего мне это стоило!
- А чего тебе это стоило? - с опозданием заинтересовалась она.
- Мне пришлось попросить моего арабского шефа писать за меня эти письма.
- С моим Филей переписывался какой-то араб? - взвизгнула она.
- Во-первых, алжирец, - оскорбилась я, - это бывшая французская колония.. У них отличный французский., не сомневайся. А во-вторых, как ты тогда могла подумать, что я так быстро выучу целый язык? Как тебе вообще могло прийти это в голову?
- А чего же ты теперь жалуешься... тебе же даже делать ничего не пришлось!
- Он же араб! Он меня постоянно осуждал!
- За что?
- За то, что я вообще переписываюсь с мужем подруги. Да к тому же на языке, который подруга не знает. По его мнению, я могла ему писать только о футболе и погоде... Ну, другая психология, понимаешь... Зачем, кстати, я это делала, не знаешь?
- Филя хотел освежить свой французский..
- Мы психи тихие, - пробормотала я.
Писем читать не хотелось, но от выслушивания деталей я не отказывалась. В конце третьей недели до меня дошло.
- Он масон? - спросила я посреди воспоминаний о корпоративном катании не теплоходах по Сене.
- Почему ты спрашиваешь? - заметно смутилась она.
Я сосредоточилась, вспоминая, что навело меня на эту мысль.
- У него дома висит Рембрандт...
- С дефектом, - подсказала она.
- Он возглавляет все французское отделение вашей небедной компании, и собирается поиграть в большую политику. Он должен быть масоном. То есть, вполне мог бы, - поправилась я.
- Я его тоже спросила, - призналась она, - Но уже по дороге в аэропорт. Он меня отвозил.
Я снова испытала ощущение, что я не узнаю этого человека. Девушка, которую я знала, двадцать лет назад написала блестящий доклад о масонах, даже я помнила его местами.
- И что он сказал?
- Сказал, что да, но что больше ничего он не может мне сказать, - повинилась она.
- Ну-ну...- все, что смогла сказать я, изумляясь про себя тому, что человек все же рано или поздно оказывается лицом к лицу с интересующим его предметом.
- Ты практически, была в постели с врагом, и не знала этого. Круто, - оценила я ситуацию в целом.
- Он снял мне апартаменты на две недели, - сказала через время она, - Поехали со мной!
- То же мне, придумала! Вы будете обниматься по углам, а я буду мозолить вам глаза?
- Ты мне там до зарезу нужна!- моментально заявила она, - во-первых, ты спокойно расспросишь Жан-Люка про масонов на его родном языке. Он из вежливости будет говорить с тобой на любую тему.
- Я забыла все, что успела выучить, - моментально парировала я.
- Как раз повторишь, - безжалостно отрезала она, - сама понимаешь, мне вообще неудобно его пытать на эту тему, к тому же мы говорим по-английски, а это не то.
- Единственно, о чем я смогу с ним поговорить- это про магазины и покупки, - предупредила я.
- Чего это вдруг?
- Ты разве забыла, как строятся учебники? Обычно где-то сразу после темы "знакомство" следуют темы про магазины и рестораны. Видимо, по понятиям составителей учебников, познакомившись, люди немедленно отправляются скрепить это дело в магазине или в ресторане. О масонах, кстати, там ни слова.
- Я куплю тебе специальный масонский словарь! - рассердилась она так, словно вербовала меня в разведку, а я отговаривалась синяком на ноге.
- Как ты думаешь, насколько хватит моей тактичности отказываться от поездки в Париж?- равнодушно спросила я.
- Вот и я жду, когда все это закончится, - хищно призналась она.
- Так чего же ты не рассказываешь мне, что сейчас носят в Париже?- завопила я.
- Ну то-то, - удовлетворенно проговорила она.
Жить рядом со влюбленной парой не очень-то и сложно.
Самое главное - это выбраться из дома с утра пораньше, до того, как все проснутся.
В обеденное время лучше оказаться где-нибудь вне пределов досягаемости, а вечером... вечером лучше всего, конечно, вообще не являться домой.
Это несложные правила, но иногда организм подлым образом требовал сна.
Когда я приходила поздно-поздно вечером, они смотрели на меня с таким укором, словно я пропустила званый обед у королевы-матери, и королева задала им страшную трепку.
Оказывается, они за меня волновались. Я навостряла уши как чуткий спаниель и вслушивалась в интонации. Чтобы Наташка за меня волновалась? Да она меня слишком давно знает и уж конечно, будет волноваться за тех несчастных, которые случайно окажутся рядом со мной. Жан-Люк, этот, конечно, мог бы. Никогда не знаешь, что у француза может быть в голове. Для его успокоения я махала у него перед носом пачкой музейных билетов и задушенным голосом пищала что-нибудь восторженное.
Наташка буравила меня страшным взглядом, в котором явственно читался приказ немедленно поговорить с Жан-Люком о масонах. Но дела были таковы, что у меня в голове не было ни единой фразы, с которой можно было бы начать дружескую беседу о масонах, поэтому я очень-очень быстро пятилась в свою комнату, и не казала оттуда носа до самого утра.
Но в один вечер все неожиданно пошло совсем не по плану.
Жан-Люк усадил меня рядом с собой и набрал воздуха, явно собираясь сказать Речь. Это меня обрадовало, потому что из обращенной ко мне французской речи я понимаю ровно каждое третье слово, и чем больше будет Речь, тем больше слов я пойму.
Из Речи оказалось, что французы очень гостеприимны и дружелюбны, и что он сломал уже себе всю голову, не зная чем бы нас развлечь, но теперь он придумал. Он поведет нас на спиритический сеанс к знаменитой мадам Виттмер, которая, кстати, имеет русские корни и говорит по-русски. Таким образом, мы вкусим истинно русскую забаву и будем очень по-русски счастливы.
Время от времени я поглядывала на Наташку, пытаясь хоть что-то понять в этом бреде, но она сидела с таким видом, будто это совсем не она. На всякий случай я кивала головой и пыталась убедительно симулировать Великую Радость. Кроме того, я подумала, что пощады ему, конечно, не будет, и он расскажет мне о масонах все, в самое ближайшее время.
- Куда-куда мы пойдем? - спросила я у Наташки, - улучив момент.
- Там вспоминают прошлые жизни, - сказала она странным голосом.
- Ах, вот что!... а зачем?
Она посмотрела сердито, и пожала плечами.
- Может, это какие-нибудь масонские заморочки? Это ты должна была все выяснить! Может, это вообще, какая-нибудь проверка...
... Теперь я безуспешно в третий раз пыталась заснуть. Видения, не то из прошлых жизней, не то из потустороннего мира пугали меня до дрожи и заставляли просыпаться в холодном поту.
Сладкую парочку я не видела с самого сеанса, они поехали куда-то в пригород, где у Жан-Люка был дом. Я была одна в большой квартире, наполненной звуками чужого дома и чужого города. Казалось, что по квартире ходят, роняют на кухне стаканы, открывают окна в гостиной и дергают ручку двери в моей комнате. Все вместе было похоже на тест о том, за сколько часов можно свести человека с ума.
Мне нужны были люди, прямо сейчас, и желательно, в большом количестве.
Интересно, где тут есть приличные места, куда можно пойти примерно в час-два ночи, не опасаясь никаких неприятностей?
И я вспомнила. Разумеется, такое место есть.
Что может быть приличнее музея? Музей - хорошее место, где можно провести много времени, и притом с пользой.
Нажимаю кнопки телефона, вызываю такси...
Musee de l'Erotisme в Quartier Pigalle... работает до 2ух ночи... то, что нужно...
Пусть тут эту квартиру хоть всю целиком унесут в потусторонний мир, а я пойду приобщаться к культуре...
(Сори за многабукав) Когда-то был пост про духов, так вот это - к нему начало) )
↳
↳