прошлая зима была удивительная. полгода катила и мела на санях по волшебному саду, не просыпаясь и смеясь, и знала, знала, что проснётся и смеяться перестанет.
произросло из неё календарное время года на каждую погоду, и только на декабрь немного не хватило, поэтому закончился пораньше, до декабря..
а в середине были года три или может быть даже и пять, и все коту под хвост.. потом весна и почему-то сразу же осень. во время весны.. странно, на первый взгляд.
но дышать стало легче, не смотря на строительную пыль и пустую дорогу.
по дороге предлагалось идти, чтоб её осилить. несколько раз это удавалось сделать от одной обочины до другой, затем пришлось оставить попытки, так как другой способ никак не давался.
а на обочине, знаете ли, тоже неплохо - никуда не надо торопиться и, как следствие, мерцающие круги перед глазами оформляются в пейзажи, портреты, воспоминания, увлечения и тихие растительные вечера с горячей собакой на ногах.
кошка питается фаршем, мясными обрезками и сухарями. остальное не признаёт. творог отвергает, но каждый раз желает его нюхать. требует, если обнесли.
собака ест всё.
всё что невозможно съесть, но кажется съедобным, пытается слизать (крем для ног слизывает паразит прямо с ног).
и улыбается, даже во сне. даже когда жуёт капустный лист.
он не дурак, хоть я и обзываюсь.. просто добрый.. бесконечно добрый.. безмерно. бесконечно..
про собаку это так, к слову..
кошка. лицо у неё серьёзное, волевое. что на уме, не знает никто, видимо, это не для средних умов.
но когда она грызёт свои сухарики, профиль её смягчается и становится человечнее, исчезает сталь из взгляда.. и вместе с сухариками схрумкивает неежедневную глубинную грусть.. только крошки на манишке..
воду из своей миски не пьёт. пьёт из собачьей. садится к собаке спиной и неторопливо выхлёбывает добрый такой стакан воды.. потом уносит его в боках в неизвестном направлении, и тоже неторопливо..