Ну, и чего тут так пусто? Вот вам для разогрева воспоминания о былом:))
В профессиональном лексиконе такелажников - людей, перемещающих тяжести с помощью грузоподъемных механизмов, совсем мало терминов. Эта, не сложная на взгляд работа, требует сосредоточенности, хорошей реакции и слаженности в действиях. Оттого и термины-команды такие короткие. Все, наверное, знают два основных слова: майна и вира. Есть их вариант: майна (вира) по-малу. Что значит: малым ходом, медленно. Третье важное слово - стоп!
Для исключительных случаев есть четвертое.
Наблюдая недавно за действиями такелажников, стыковавших опоры будущей ЛЭП, вспомнил я случай, приключившийся со мной в студенческом стройотряде. В огромном, протянувшемся на пару сотен метров цехе будущего завода студенты сооружали бетонный пол. В определенных местах цеха, до покрытия пола слоем бетона, делались усиленные фундаменты под какие-то мощные станки, которые должны были работать в этом цехе. Под фундаменты были приготовлены глубокие опалубки, в которые закладывали плиты из керамзито-бетона, а после этот штабель плит заливался крепким бетонным раствором.
В тот день, о котором я вспомнил, меня и моего однокурсника отрядили в дальний конец цеха заполнять опалубки плитами. Крыши у цеха еще не было. Это давало возможность подавать всякие тяжести прямо на первый этаж с помощью башенного крана. Рельсы крана были проложены снаружи, вдоль здания, и кран, двигаясь по ним, своей стрелой брал груз снаружи и подавал в нужное место внутри цеха.
Каждую плиту мы, молодые здоровяки, могли поднять в одиночку. Поэтому мы быстренько, в четыре руки, загрузили ковш крана десятком плит. Оставив своего напарника стропить ковш, т. е., укреплять четыре крюка, свешивавшихся со стрелы крана, по краям ковша, чтобы крановщик мог его поднять и переместить, я поспешил внутрь здания, к ближайшему опалубку - месту, где плиты должны быть выгружены. Вслед за мной туда должен был придти и напарник.
Только я успел спрыгнуть внутрь опалубка, как ковш появился надо мной. Чтобы направлять раскачивающийся на стреле груз в нужное место, применяется простой способ: к ковшу был привязан длинный толстый канат, достигавший земли. Ухватившись за него, рабочий может замедлять раскачивание и подправлять вертикально опускающийся груз в горизонтальном направлении.
Крановщик подал груз так точно, что мне оставалось только протянуть руку из опалубка и ухватить конец каната. Я сделал это и, натянув канат, крикнул мужественным голосом: Майна!
Скрежетнул крановый механизм, ковш с плитами подался вниз и... две стропы, противно звякнув друг о друга крюками, свободно повисли в воздухе. Все дальнейшее происходило в течение нескольких мгновений, которые, вспоминая, я и пытаюсь описать.
Я смотрел на наклонившийся ковш, метрах в 15 надо мной, из которого начали выползать плиты, каждая килограммов по 30. Первым порывом моим было выпрыгнуть из опалубка и убежать. Но верхний край опалубка был на уровне моих плеч, навряд ли, выбравшись из него, я успел бы сделать и пару шагов. Ведь "площадь поражения" падавшими плитами обещала быть больше, чем периметр опалубка.
Мое поколение, проживающее, в общем-то, мирную жизнь, воспитывалось на многочисленных фильмах про войну. Не могу судить, насколько военные обстоятельства в этих фильмах показывались достоверно, но только им я обязан тем, что принял, наверное, единственное правильное решение в той ситуации.
Точно помню, что в голове моей прозвучало одно слово: окоп! Я упал на колени, уперся головой в пол, закрыв ее руками и прижался боком к одной из стенок опалубка. Так пролежал я какое-то время, слушая, как плиты шлепались вокруг и внутри опалубка. Раскалываясь, они обдавали меня мелкими осколками керамзитных камешков.
Когда бомбардировка закончилась, я выглянул из опалубка и увидел своего напарника, сидевшего поодаль на пятой точке, обхватившего голову руками, раскачивающегося и издававшего воющий звук. Хорошо, что он не успел дойти до места разгрузки!
А что же крановщик? Он был опытным работягой. Увидев, что стропы соскочили, он не стал бесполезно дергать рычаги крана. Ведь пока эта махина придет в движение - ее инерция велика, плиты уже успеют долететь до земли. Поэтому он сделал все, что мог: бросившись грудью на раму окна кабины он прокричал мне с высоты четвертую такелажную команду: Боо-ииись!
↳
↳