Просыпаться было больно и неприятно. На первый вопрос "Где я?" ответ нашелся достаточно быстро. Но тут же возник следующий вопрос: "Кто это?". Я отодвинул женскую руку, закрывающую мне часть панорамы и пристально вгляделся.
Увиденная картина привела меня в ужас. Нет, сея особь женского пола была вполне красивой. Просто она была очень похожа на... Я посторался сконцентрировать свой взгляд. Концентрация не принясла облегчения, наоборот, я понял, что она не похожа, а что это просто ОНА.
Безусловно, она мне нравилась и пять лет назад, когда я был здесь в последний раз. Красивая девушка, один только у нее недостаток, она дочка моих друзей.
Конечно, у друзей в моем возрасте могут быть очень взрослые дочки.
Я вылез из постели, нашел минералку и немного пришел в себя. Любая попытка что-либо вспомнить приводила к новым приступам головной боли, поэтому немного одевшись я побрел к морю.
Занырнув в прохладную волну, я почуствовал себя немного лучше. А после стакана Кокура Качинского - почти совсем хорошо.
Теперь можно было попытаться восстановить вчерашние события.
Так, в пять часов мы с Димой выехали на трассу Севастополь-Ялта недалеко от Байдаров и через час с небольшим были на месте. Потом Дима пил мускатное игристое, а я портвейн. Потом у моря мы все пили коньяк. Потом стреляли в тире. Потом появилась эта Санька с компанией. Потом в саду включал Саньке Dire Strates. Помните, там на диске "Братья по оружию" две вещи, которые всех женщин наповал убивают?
Саньке очень нравилось, она просила еще и еще.
Потом не помню.
В поисках правды я вернулся в сад. С другой стороны уже заползал проснувшийся Дима. Я молча показал ему на предмет своих терзаний.
Дима рассмеялся: - Ты что не помнишь?
- Да, не помню, - ответил я.
- Ну ты даешь, - продолжил Дима, валяясь от смеха.
- А что тут смешного? - спросил я начиная раздражаться.
- Так мы еще все вместе на море потом ходили, - ответил Дима, - а ты по привычке с собой в темноту Гарвард Бизнес Ревью взял и орал, что надо правильно позиционироваться. Санька все на тебе висела, потому что сама уже идти не могла. Так вас двоих и погрузили сюда штабелями.
Огромное облегчение снизошло на меня. Все-таки ничего с ней не было.
Правда, какое-то шестое чуство говорило, что это ложь во спасение, мотивируя сказанное косвенными признаками.