Иногда, на одно и тоже можно мосмотреть чуть-чуть, по-разному. Это пришло мне в голову при прочтении истории от Юльки за 14 сентября. Если есть Maker, подумал я, пусть будет и ReMaker... По-моему, так здесь еще не поступали... Поехали:
CHILDE IN THE SUN
Город у Реки, который...
Впрочем, неважно. Почти каждый старый город рассечен рекой.
Ему было тридцать четыре, когда ритуальная сигара субботнего бриджа впервые показалась горькой, а сам бридж скучнейшим делом в мире... Накануне, таким же утомительным пустяком показалась ежедневная сводка индексов закрытия и таблицы Forex...
Сигара крошилась меж пальцами, душистым мусором падая на клубный ковер.
Всю предыдущую неделю ровно без десяти семь вечера он прогуливался перед университетской оградой ожидая ее.
Кто она? Он и не знал точно. Ей было семнадцать. Обладательница пары темных славянских глаз, из-за которых он не мог не отвлекаться от дороги, ведя машину. Из-за которых готов был слушать весь тот детский лепет, которым она неумолкая делилась с ним, и вникать во все мельчайшие и неожиданно ставшие интересные ему детали студенческой жизни...
Такие глаза иногда ломают судьбы. Он был почти готов покориться: она уже представлена и маме и друзьям. Мнения разделились. Ему было наплевать.
Зимнее солнце золотило вершины деревьев своим холодным светом
Они танцевали одни в пустом загородном ресторанчике. "I don't care about tomorrow, I've given up on yesterday" - чуть похрипывая пел автомат голосом Селин Дион. Хозяин заведения, местный Габен, глядя на странноватое сочетание студенческих джинсов и дорогих запонок, вспоминал одну историю собственной молодости и, делая старорежимно-торжественное лицо, подавал бутылку заветного золотого Иоганнисбергера, словно излучавшего лето...
Ее тонкая спина чуть дрожала в его руках, он представлял их первую совместную ночь, ждал ее и боялся...
Боялся, что после всего, что будет, эта девчушка займет всю его душу, не оставив места прежнему миру.
Он впихнул в автомат монетку - " I had a line i tried for a while Now i am workin mile after mile...". Это его музыка. Стало легче дышать. Ему снова было наплевать.
Днями небо становилось нестерпимо синим. Приближалась Пасха. Каникулы. Совместная поездка в горы...
Он не заехал за ней и не пришел к поезду. Она расстерянно звонила ему, стоя на уже опустевшем перроне. Он исчез.
Она искала его... Нашла. В клубе.
- Было... Вернее, могло быть. Слишком большая разница... Прости, что не позвонил. Мне не просто далось это решение. Теперь это история. Извини... Тебя отвезти домой?
Прошло сто лет.
Она взрослая женщина и мать чудного мальчугана. И нужно ехать в, казалось, давно забытый Город у Реки. Странная штука судьба... Память оживляет телефоны.
- Да, женат. Давно... Да, наверное...
- Вот номер рейса...
Он не успел купить цветов. Он был бледен и с порезами от бритья. Не понимающий причины собственного волнения и шумно дышавший. Самолеты теперь летают слишком быстро...
Давно догорели свечи в маленьком гостиничном номере. Желтый диск Луны в просвете пыльных портьер сменили чуть розовые апрельские облака, подсветив почти не тронутый натюрморт на столе. Они сидят молча, соприкасаясь коленями. На какое-то мгновение ему показалось, что жизнь шла неправильно. Захотелось поднять воротник...
- Я не знал, что Ты станешь такой...
- И я...
- Будь со мной.
- Ты женат.
- Можно развестись, помнишь...
- Помню. Но это история. Извини... Тебя не пора домой?
- Пора...
Небо постепенно становилось нестерпимо синим. Неожиданно гулкие, учитывая потертые ковры, шаги расстворились в длинне корридоров. В соседнем номере кто-то, проснувшись, отчаянно фальшивя, напевал Мефистофеля... Из-за каминных труб дома напротив показалось солнце, бросив острый луч на дорогую запонку, забытую на подоконнике.
Take me down to the river
Take me down to the sea
Where I can drown all my sorrows
Wash all my troubles away
Watch all my cares sail away
Евро рос, создавая трудности европейскому экспорту. В Чили шли дожди, каких не бывало уже сто лет...
Сто лет никогда не проходят просто так. Ни для кого.