А прямо с утра что-то незаладилось... Тучки крылья свинцовые раскинули над городом, аж сердце перехватило... стучится оно боязно, предвещает... слова из телевизора патокой стекают прямо в уши, движется мир, нависает громадиной, давит мясом своим многотонным... Что же Витечке бедному делать? Быть беде сегодня... ей-ей быть беде... так то...
На работу добрался... точно... Вызывают на ковер к Марь Ивановне. Она человек жуткий. Не то чтобы на внешность страшна, вовсе и нет, крепкое у нее тело, крестьянское, здоровьем пышет, не то что у бедного Витечки... нет, у нее все округлости на местах, крепенькое все, подтянутое, руки холеные опять же..., лицо гладкое, сильное... красивое. Нет, тут на округлости не посмотришь, в совете директоров на заседающих не засматриваются, а Марь Ивановна заседает.... мужиков гнобит таких.. не чета Витечке, у Витечки не раз на совещаниях со страху рот пересыхал, и сердце стучалось.. бум-бум... стучится, а рука к ингалятору тянется... Но это я так трушу... на меня она не кричит никогда, я тихоня, послушный, да и выгляжу жалко, все меня жалеют... девочки из бухгалтерии мне пирожки носят... правда мне их нельзя...
И вот на тебе. С чего ж меня на ковер то? Что я сделал такого?!
Вхожу белый весь, страшно, аж не передать. Сидит. Красивая, властная, смотрит насмешливо, зубами крепкими смеется: "Что мол стоишь, что трясешься". Вот-вот... неспроста это... Что от меня хочет? Отчет на прошлой неделе сдал, его и одобрили уже, а больше вопросов и нет ко мне.. Я ответственный, дела не задерживаю.
Иди сюда-говорит-чай попьем. Какой чай то? Какой чай? Сглотнуть не могу, у меня астма обострилась... где ингалятор мой а? Чай... Что она смотрит то? Взгляд странный какой то... Наотмечалась уже с утра, коньяком дорогим пахнет. Ну вот за пиджак хватает, тянется.. Ох ты... вот ведь... это ж надо! Ущипнула меня, прям за это и ущипнула... сзади в смысле. Как же так, а? Что ж меня щипать то, там и щипать то нечего, рыхлое все, белое... Ну что я ей? Как же можно то? Я ведь в компании человек уважаемый... На мне многое висит, без меня никуда компании... я письма красивые пишу... умные. Под ними сам директор подписываться не брезгует. Возьмет эдак письмецо, помнет пухлыми пальчиками... угу-угу... важно, утробно прогудит да и подпишет, а на прощанье из под густых бровей глазом задорно зыркнет: "Молодец, мол, Витечка, так держать..."... Ну да ей то что? Что ей директор? Знай себе мнет меня, тискает... стыд то какой... чего я ей сдался? Хилый весь, дряблый, мышц нету вовсе.. Вон Васька из снабжения, даром что менеджер простой, зато горластый, высокий... фигура у него красивая, качается он... ну я то вам зачем Марь Ивановна... ну я то... Да что ж она... Знай щипается болюче, шепчет жаркое что то, а я и шевельнутся не могу, задыхаюсь с перепугу, астма, астма у меня Марь Ивановна... как же вы... ох... Губами полными, алыми ко мне тянется, ширинку ищет.. Как же так то? А? Как же мне теперь... ужас какой... У меня ведь сейчас этот будет.. гипертонический, или еще чего похуже...
Нет, не везет Витечке, совсем не везет, злые все вокруг, мучают, измываются, страшно ему жить, а делать что? Правильно, нечего. Как то вот так теперь...