*Уехал славный рыцарь мой*
Его сиятельство, непобедимый рыцарь маркиз Де Винд сидел в своем кабинете, в удобнейшем кожаном кресле, облаченный в домашний халат, пурпурный с золотом, и напряженно готовился к предстоящему рыцарскому турниру. Перед ним на большом листе бумаги лежала составленная по всем правилам науки управления таблица, от выверенности которой победа на турнире зависела больше, чем от наточенности меча или начищенности доспехов.
У любого непобедимого героя есть условие непобедимости. Так устроен мир, законы природы не отменить... У Злыда Кащея смерть была спрятана в яйце (никто не знал, в котором), у Ахилла в пятках, а вот маркиз Де Винд был непобедим тогда, когда Прекрасная Дама, которой он посвящал свои подвиги, любила его и ждала у окна со свечой, вглядываясь в дорогу.
Условия непобедимости доставляли массу хлопот абсолютно всем героям, но Де Винду приходилось сложнее всех. Как рассчитать и предсказать переменчивость девичьего сердца? Маркиз был мужчина хоть куда: блондин с голубыми глазами и волевой челюстью, военной выправкой и белозубой улыбкой, он мог обаять любую. С другой стороны, он был человеком от природы незлым, своим Дамам не желал плохого и всячески следил за тем, чтобы не случилось непоправимого самоубийств там или монастыря. Он подходил к делу строго научно, как учили его в престижной заморской школе. Дама сердца должна быть не слишком юна, чтобы не жаждать ромашек, не слишком глупа, чтобы не бросаться с крыши замка, но и не слишком умна, чтобы не остыть к маркизу раньше времени. Она должна быть романтичной, влюбчивой и в данный момент скучающей. И лучше не одна, а несколько дам сразу. На всякий случай.
- Кто тут у меня... Баньши Гиля. Де Винд заглянул во всевидящее зеркало, которое пришлось купить за бешеные деньги, чтобы хоть с какой-то долей достоверности оценивать своих Дам. Бесплотное облако баньши одеялом висело на кусте боярышника у дороги и рыдало. Уехал славный рыцарь мой... - причитала она. Было ясно, что рыданиям конца не предвидится.
Маркиз поставил в табличке галочку, проверил Гилину товарку, Виню. Предсказуемая картина: на кусте бузины, через дорогу от Гили, рыдала Виня, причем их музыкальные рыдания складывались в неплохой дуэт.
- Так, эльфийка Ю... - Эльфийка свечу зажгла, но на дорогу смотрела невнимательно, отвлекаясь на любовный роман. С этой надо расставаться, - с сожалением подумал Де Винд, - Хороша была, огонь баба, но с ветром в голове вечно то в девицу какую влюбится, то вообще в зверюгу неразумную... Если расстанемся, так еще поплачет по мне немного, а пока плачет, ждать будет со свечкой. Как раз мне на ближайший турнир хватит.
Маркиз поставил галочку, и прошелся еще разок по списку:
- Донна Роза, вдова из соседнего поместья, сидела у окна со свечой, словно каменное изваяние. На лице у нее была решимость сидеть вечно, хоть потоп.
- фрейлины Ларисла, Сиама и Ледана сидели у окошка рядком, пряли и по очереди вздыхали. Перед ними горел целый подсвечник свечей;
- Пифия Леджендия сидела на крыше университетской башни, зачарованно вглядываясь в язычок пламени толстенной свечи;
- Фея Красава сидела на барной стойке, свесив ноги, протирала бокал и задумчиво вглядывалась в окно. Де Винд, памятуя о конфузе с его лучшим другом Корвалиэлем, посмотрел на нее с подозрением, но глаза Красавы были мечтательно затуманены, и он поставил галочку в таблице.
- Завершала таблицу первая придворная красавица Тоависса, недавнее приобретение маркиза. Он причмокнул губами при виде красотки, заплетающей косу у окна: отблески заходящего солнца играли в ее блестящих густых волосах и отражались в глубине больших томных глаз.
Де Винд еще раз просмотрел таблицу. Он был собой доволен. К турниру он подготовился как никогда тщательно.
Через неделю, под рев трибун и трубы герольдов, красуясь перед восхищенными взглядами дам, сиятельный маркиз выехал на ристалище. Его шлем блестел, плюмаж играл на ветру, а верный меч приятно оттягивал плечо. Он предвкушал победу.
Ничто не предвещало неожиданностей. Де Винд победил:
своего любимого соперника Мушкетера,
визиря Хатифната, доблестного Ану Аш Атдамся,
затем менее серьезных противников Полярника и кролика Роджера,
потом благородно поборол своего лучшего друга Корвалиэля,
и осталось ему одолеть последнего, самого несерьезного из всех противников, престарелого гнома Хомке, неизвестно зачем приковылявшего на турнир. Маркиз взмахнул мечом, Хомке взмахнул дубиной, и тут...
Ю влюбленно взглянула на Женевьеву Санд;
Гиля и Виня закружили хороводом над проходящим мимо Йети-да;
Ларисла, Сиама и Ледана восхищенно уставились на заморского принца Барра-н-Кина;
пифия Леджендия вошла в пророческий транс и увидела дым и кровь далекой войны;
Фея Красава сосредоточенно пересчитывала банки с самогоном;
донна Роза задремала,
а прекрасная Тоависса судорожно стряхивала со своей коленки потную ручку короля Саша.
Удача отвернулась от Де Винда: меч невероятным образом выскользнул из его руки, сучковатая дубина Хомке снесла с маркиза шлем и впечаталась в его идеально выбритое волевое лицо.
Гном-победитель ушел в окружении придворных дам, герольды с чувством выполненного долга пили в корчме, а побежденный рыцарь все не решался выйти на люди. Сидя на пустой трибуне, Де Винд еще раз мысленно пробежался по таблице Дам, пытаясь найти ошибку. Все было безупречно.
Верный Корвалиэль, бережно стирая благоуханным платочком кровь с лица друга, тяжко вздыхал.
Маркиз сплюнул выбитый зуб и мрачно промолвил:
- О темпора, о морес... на нынешних дам приличному рыцарю положиться нельзя совершенно. Разве ж то Дамы, просто бабы... До чего поганая мне выпала доля, рыцарство это непобедимое... лучше б пасеку держал, жил бы спокойно... дались мне дуры эти...
Корвалиэль сочувственно закивал.
А с перстами пурпурными Эос даже проронила слезу. Де Винд был ее любимым непобедимым рыцарем. Ну и что, ну отвернулась тогда на минутку, подумаешь... мало ли неотложных дел у богини?
↳
↳